Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода - [3]

Родственники, друзья и коллеги Вавилова (те, кто бесстрашно прятал его бумаги от чекистов) поделились своими бесценными воспоминаниями о Николае Ивановиче и его жизни, не только научной, но и личной. Оригиналы его записок и отчетов о научных экспедициях были уничтожены сталинскими агентами, но сохранилась большая часть рукописи, над которой он работал до ареста. Этот манускрипт превратился в книгу под названием «Пять континентов», повествующую об экспедициях охотника за растениями. Примечательно, что восемь томов официальной переписки Николая Ивановича непостижимым образом пережили 900 дней немецкой блокады Ленинграда и были обнаружены в подвале Института растениеводства после войны. Объемный архив переписки воспроизводит поразительную жизнь ученого, оборванную так рано.

Юрий Вавилов переносит убийство своего отца со стоицизмом, подобным тому, который проявил Николай Вавилов в своем противостоянии Сталину. Во время наших встреч в Москве и Санкт-Петербурге сын знакомил меня с наследием отца, документ за документом, включая даже любовные письма Николая к Елене Барулиной, матери Юрия. Мы заново проживали жизнь Николая Ивановича – но не смогли посетить место его захоронения. Тело Вавилова было брошено в безымянную общую могилу вместе с телами других заключенных.

Спустя десять лет после первого разговора об улице имени Вавилова я сел в Москве в электричку, идущую на родину предков Вавилова, в село Ивашково, примерно в ста километрах к западу от Москвы по Рижскому направлению, старинному торговому пути к Балтийскому морю. Сегодня это типичная северорусская деревня с холмистыми полями и березовыми рощами: деревянные домики с затейливыми резными ставнями, магазин, школа, типовой памятник погибшим в Великой Отечественной войне. Над селом возвышается белоснежный православный храм с золочеными куполами, пережившими непогоду, войны и все семьдесят лет строительства коммунизма.

Посреди лета, когда Ивашково утопает в листве и сельские тропинки зарастают разнотравьем, оно выглядит мирным, даже очаровательным уголком. Но, как это часто бывает в российской деревне, пасторальная красота прячет мрачную и жестокую историю. Выжили только самые суровые и решительные семьи, научившиеся переносить невообразимые тяготы жизни.

В XVI веке здешняя земля и крепостные принадлежали ненасытным боярам. В XVII веке деревню разоряли поляки. Кратковременное облегчение крестьянской жизни наступило в 1861 году после отмены крепостного права, но в 1891 году пришел голод, унесший тысячи жизней. Спустя несколько недолгих лет относительного процветания грянула революция 1917 года.

Насильственная коллективизация в начале 1930-х годов принесла хаос и очередной голод. Сталинский террор не обошел стороной даже маленькие деревеньки. Церковь в Ивашкове, центр деревенской жизни, закрыли и превратили в амбар.

Когда в 1941 году в село ворвались немцы, здесь было около двухсот домов. Когда они уходили в начале 1943-го, домов осталось только сорок. Немцы устраивали избиения, казни и угнали всех здоровых мужчин на работы в Германию. В последний день оккупации немцы убили парня по имени Леша, которому был всего двадцать один год, потому что приняли его за партизана. Его призывали в Красную армию, но он был слишком болен, чтобы идти воевать. Лешу избили до смерти на площади на глазах у всей деревни, включая женщин и детей.

С концом оккупации жестокости не закончились. Православный монах, оставшийся в церкви, убедил немцев разрешить богослужения, так что по воскресеньям храм был заполнен верующими. Когда немцы отступили и в село вошла Красная армия, монаха обвинили в пособничестве фашистам и расстреляли вместе с церковным старостой.

Какие бы трагедии ни омрачали прошлое Ивашкова, вопрос приезжего о Николае Ивановиче Вавилове, самом известном уроженце этих мест, вызывает здесь неподдельную радость. В сельской школе висят фотографии семьи Вавиловых: отец Николая Ивановича, Иван Ильич, – прямой, жестковатый, он некогда отправился в Москву, открыл текстильное дело и разбогател; Александра Михайловна, степенная старушка в черном пальто и черном платке, туго завязанном под подбородком; дореволюционный портрет младшего брата Сергея, гордо позирующего в царском военном мундире. В центре этого деревенского «иконостаса» – сам Николай Иванович, красивый, серьезный молодой человек с пронзительными темными глазами. В 1943 году, когда сельчане узнали, что он умер в тюрьме, они собирались идти в Кремль протестовать, но им было сказано, что тогда их самих ждет арест.

В семейной хронике Вавиловых крепостной быт в Ивашкове быстро сменяется жизнью преуспевающих горожан, а затем революцией и Гражданской войной. Насыщенная жизнь Николая Ивановича все время кипела событиями. Вот он с обожающими его студентами на картофельных полях под Саратовом, вот – в своем ленинградском кабинете (в бывшем царском дворце) с позолоченной лепниной и хрустальными люстрами, которые освещают разложенные на полу карты мира. Вот он в костюме-тройке и шляпе-федоре во время охоты за растениями на пиках Памира, в Афганистане, Эфиопии, Мексике, в джунглях Боливии, один на один со смертельной опасностью, будь то дикие звери или вооруженные бандиты. Вот он спешит побывать в лабораториях у светил генетики в Англии, Франции, Германии или США. Вот он на правительственных конференциях в Москве и Ленинграде – выступает в защиту генетики.