Николай Негодник - [6]

– Ага, и с серебряными подковами.

– Тогда ладно, – согласился домовой и вопросительно взглянул на Николая: – А какой просить-то? Который вкуснее?

– Пробовать нужно, – Коля пожал плечами. – Давай начнем с охотничьего, с бездымного.

Новое утро принесло новые заботы, правда, волхв предпочел от них самоустраниться. Он с удобством устроился на скамеечке, привалившись к стене кузницы, и читал толстый фолиант в деревянной обложке, обтянутой крокодиловой кожей, изредка делая пометки на полях свинцовым карандашом. Окружающий мир для Сереги перестал существовать. Даже то, что Коля доламывал единственную в хозяйстве телегу, кузнеца не интересовало.

– Чего нового пишут? – Николай отбросил кувалду, которая и была сегодня основным его инструментом, и присел рядом.

– Нового? Ничего, это же Плиний.

– Старший или Младший?

– Он был один. А вот Геродотов – два. Или даже три, если считать их папу, тоже историка не из последних.

– Надо же, – удивился Шмелёв, – а у нас считают наоборот.

– Вы там, у себя, все переврали и перепутали, – Серега засмеялся и закрыл книгу. – Вот лет пятнадцать назад тоже к нам попала одна из ваших, наверное… Все звала Армению открывать. Или Америку? Не помню точно, молодой еще был…

– И чего, открыли? – Коля от удивления даже позабыл про трубку, которую собрался закуривать. Сигареты у него кончились еще на прошлой неделе, но на торге у краснорожих купцов с перьями на голове удалось купить заморские травы, якобы лечебные. Но по вкусу – точно табак.

– Да ты кури, не стесняйся. Это мне питания дымом не положено, – махнул рукой волхв, но на всякий случай переложил фолиант подальше. – О чем я? Ах да… Америка. Ну, отправили туда несколько кораблей… С купцами, с товарами, с воями… И не нашли никакой Америки. Нету ее, а на том месте все та же страна краснокожих, что и всегда была. Обманула ведьма.

– А где она сейчас?

– Кто, та страна?

– Нет, попаданка…

– Да ее тогда же и сожгли.

– Ну вы и звери.

– Мы? – удивился Серега. – Ты бы знал, насколько наш народ терпелив. Когда она объявила себя верховной ведьмой – стерпели. Назвала князя Георгия Всеволодовича темным властелином – смолчали. Попыталась оженить на себе германского императора – плюнули и отвернулись. Но эта сволочь захотела научить княгиню лесбийской любви… Тут уже терпение лопнуло.

Николай прикурил от сохранившейся в кармане джинсов зажигалки, глубоко затянулся и с одобрением кивнул. Так ведьме и надо, поделом. Нет бы чего путное предложила, а прогрессорствовать, начитавшись женского фэнтези, – упаси Господь! Зато теперь стали понятны некоторые анахронизмы в разговорах волхва, да и остальных местных жителей. Вот оно, дурное влияние культуры будущего.

– Шеф, доделывать будем? – Из зарослей крапивы вылез домовой с парой старых сапог в руках. – Или мне сначала куртуазии пошить?

– Картузы, – поправил Николай. – Куртуазии – это гламур такой. А мне нужно во что-то порох насыпать.

– Вот оно что, – протянул волхв. – А я все гадал, зачем это Тимоха по помойкам лазает, сапоги собирает. Вот только мой дедушка без всяких картузов обходился.

– Чего он мог понимать в артиллерии? – возразил Шмелёв.

– А ты понимаешь?

– Нет, но у меня же послезнание. Что я, книжек не читал? Вот сейчас лафет доделаю, и к вечеру можно будет пушку испытывать.

Серега почесал затылок и промолчал. Сломанную телегу жалко, но лошади в хозяйстве все равно не было, и чем-то нужно пожертвовать во имя прогресса. Тем более, если в книгах написано…

К вечеру не успели, слишком много времени ушло на объяснения с соседями и уверения, что никто не видел пропавших сапог. И что волхвы не занимаются такой мелочью, как поиски пропавшей обуви. И за деньги не занимаются. Объяснились кое-как. А потом помогали Тимохе отрезать у добычи голенища и сшивать из них кожаные мешочки. А вот к утру ворота распахнулись, и из них вручную выкатили орудие, даже на вид выглядевшее очень грозным. Народу на улице по раннему времени не было совсем, а потому пушку доставили к кузнице без задержек.

– Ну чего, заряжаем?

– Давай сам, – Серега с сомнением посмотрел на медного монстра на колесах. – Нас с тобой не поубивает на фиг?

– А меня? – пискнул домовой.

– Тебя не жалко. Ну, так что, не убьет?

– Да вроде бы не должно. Но на всякий случай запал из-за угла поджигать будем, – Коля сунул в жерло картуз и плотно утрамбовал его обломком оглобли. Потом подумал и добавил еще один.

Волхв наблюдал за манипуляциями, не вмешиваясь в процесс, только глубокомысленно заметил:

– Не маловато заряда будет?

– Не знаю… Еще добавить? Это можно, Тимоха, давай.

Домовой протянул мешочек, и Коля забил в пушку и его, прикрыв сверху большим комком трепаного льна, заменившего пыж. А вместо свинцовой картечи из экономии воспользовались мелкими камнями и обломками кирпичей. Опять пыж… Ну вот и готово.

– Куда целить будем?

– Давай вот в ту ветлу на берегу. А не то зашибем кого-нибудь.

Некоторое время молча ворочали орудие, тщательно прицеливаясь. Не совсем, конечно, молча, – благодаря усердным стараниям Тимохи на линии выстрела оказывались то стоящие почти у самой Шолокши бани, то привязанные к лежащему бревну лодки, а то тяжелый купеческий струг, спешащий к славельской пристани. Наконец, правильное направление было выбрано.