Николай Крылов - [2]

Шрифт
Интервал

Как и когда попала тетрадь к учителям Крыловым в Аркадак со списком книги Н. В. Соколова «Отщепенцы», мы никогда не узнаем. Николай прочитал тетрадь, когда ему было тринадцать лет. Она и совершила переворот в его душе, вооружила пониманием обстоятельств окружающей жизни и социальных отношений, которое привело его в Балашевский уком РКП (б). В 1918 году, учеником восьмого класса, он организовал в селе ячейку юных коммунистов, куда был избран секретарем. И вот однажды, в один из весенних дней, вся ячейка во главе со своим организатором отправилась в уком с намерением вступить всем, как один, в партию большевиков. На вопрос, сколько же ему лет, Николай Крылов ответил дерзким басом:

— Двадцать три года!

Секретарь укома, из своих же казаков, видать, неглупый человек, не стал тут же обличать вруна.

— Плохо, брат, плохо, — грустно сказал он. — Похоже, что ты совсем нерадив. Почему? Да, а я вот скажу почему. А потому, что в твоем возрасте перейти только в восьмой класс надо умудриться.

Одно дело прибавить себе годы для вступления в партию большевиков, а другое — врать по существу вопроса. Николай Крылов не нашелся что и ответить...

— Ладно, — примирительно оказал секретарь. — Маленькая ложь зовет большую. Молодец, что дальше не стал врать... Желание твое и твоих товарищей одобряю, но с этим придется повременить, а работы и юным коммунистам достанется!

Вот к чему привело живое революционное слово.

В члены РКП (б) за молодостью не приняли, но юные коммунисты оказались активными помощниками тех, кто устанавливал и укреплял Советскую власть в Балашевском уезде. Пятнадцатилетним юношей Николай взял в руки винтовку и наган. Вокруг орудовали кулацкие банды, доводилось защищать в перестрелках продотрядников, сельских депутатов.

В это время в Аркадаке разместился авиационный дивизион Южного фронта. Можно представить, как поразили мальчишек самолеты, моторы, мотоциклы и автомобили, которых до той поры никому из сельских жителей и старшего-то возраста видеть не приходилось. А летчики! В кожаных шлемах, в куртках мехом наружу, в меховых сапогах, в очках, закрывающих все лицо, они казались чудо-богатырями, а взлетавшие для тренировочного полета деревянные «ньюпоры», взметавшие над полем пыль, казались воплощенным чудом — сказочными коврами-самолетами.

Однажды секретарь ячейки юных коммунистов осмелился заговорить с командиром дивизиона Борисом Николаевичем Масленниковым. На этот раз действовал похитрее. Сразу проситься в дивизион не стал. Разговор зашел о том, каким образом стало возможным, что предмет тяжелее воздуха взлетает и летит в воздухе. Масленников просвещал юношу:

— «Ньюпоры» вовсе не чудо и совсем не сказка, а вчерашний день. Это только по нужде мы на них летаем. Вот прогоним беляков, еще не такое увидишь...

И Масленников рассказал Николаю Крылову о калужском мечтателе и ученом Константине Эдуардовиче Циолковском, у которого ему посчастливилось учиться в реальном училище. На уроках Константин Эдуардович делился с учениками проектами разработок летательных аппаратов самых неожиданных конструкций. Но заветной мечтой ученого было создание летательного аппарата на реактивной тяге, который мог бы преодолеть земное тяготение и выйти в космическое пространство, долететь до Лупы и других планет Солнечной системы.

Кто бы мог предположить, в том числе и командир авиадивизиона, что юноша, которому он рассказывал о замыслах Циолковского, сорок лет спустя станет главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения, что в его руках окажется воплощенная мечта калужского ученого.

Николая Крылова и юных коммунистов зачислили красноармейцами в дивизион. Возраста своего на этот раз он не скрывал, недостачу в годах дополнял боевой опыт, приобретенный в перестрелках с бандитами.

Аркадакские юные коммунисты, конечно же, мечтали сесть за штурвал самолетов, но об этом не могло быть и речи. С обучением летному делу тогда было трудновато, в дивизионе летной учебой заниматься было некому, да и права на то не было дано, поскольку горючее, за которым по поручению командования приходилось ездить, было на строгом учете.

Масленникову пришелся по душе пытливый юноша. Однажды он разрешил даже одному летчику взять Николая в полет.

«Ньюпор» разбежался, оторвался от земли, но едва лишь стал набирать высоту, как вдруг заглох мотор... Самолет врезался не в землю, а в обоз, что тянулся на мельницу молоть зерно. Удар пришелся по телеге с мешками. С того дня Николай больше не приставал к летчикам с просьбой «покатать» на самолете. И по справедливости для того, конечно, времени решил, что кавалерия более действенная сила, чем деревянные «этажерки», как прозвали «ньюпоры» жители села Аркадак.

А тут подстерегло и несчастье. Поехал Николай с обозом за горючим в Саратов и в дороге заразился сыпным тифом. Два месяца лечился в госпитале, а когда вернулся в Аркадак, то дивизиона уже не было, его перевели в другое место, куда — никто не знал. Искать же было бесполезно, ибо перемещение аэродрома входило в круг военной тайны. Много лет спустя случай свел его с командиром дивизиона, но это было уже в годы Великой Отечественной войны. А тогда, в 1919 году, красноармеец Крылов явился, как то и было положено, в Балашевский уездный военкомат.


Рекомендуем почитать
Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.