Николай I - [140]

Откочевавшие с территории Китая родственные монголам калмыки в середине XVII века образовали Калмыцкое ханство в малонаселенных степях по нижней Волге, Дону, Манычу и тогда же вошли в состав России. После ухода большей части калмыков обратно в Китай в 1771 году Калмыцкое ханство было ликвидировано, часть калмыков переселена в другие районы. Так появились оренбургские, уральские, терские и кумыкские калмыки. Общая их численность на протяжении XIX века не превышала 200 тысяч человек, естественный прирост оставался невысоким (с 1795 по 1858 год на 42,46 %). В 1825 году в соответствии с «Правилами управления калмыцким народом» калмыки были переданы из ведомства Министерства иностранных дел в Министерство внутренних дел и его Астраханской комиссии. С образованием Министерства государственных имуществ эти функции перешли к нему. В 1845 году были «установлены начала» для преобразования управления калмыками и для заселения дорог в калмыцких степях^{963}. В 1847 году в соответствии с «Положением об управлении калмыцким народом» калмыки, как и другие кочевые народы, были переданы в Министерство государственных имуществ с его губернским представителем в Астрахани и улусными приставами. Донские калмыки еще в конце XVIII века были включены в состав Области войска Донского с зачислением в казачье сословие. В 1847 году появился Закон об оседлости, который привел к сокращению поголовья скота и потере части земель, а установление фактической границы кочевий в 10 верст от Волги и 30 верст от Каспийского моря (еще в 1806 году) лишало калмыков рыбных промыслов.

Подавляющая часть башкир проживала на Южном Урале — главным образом на территории обширной Оренбургской губернии и немного в Пермской и Вятской губерниях. Система кантонного управления среди башкир и мещеряков (мишарей), установленная еще при Павле I законом 10 апреля 1798 года, обычно характеризуется как яркое проявление колониальной политики царизма, принудительно превращавшей башкир в военное сословие. Система территориальных кантонов заменяла старые племенные волости во главе с башкирской верхушкой. Башкиры и мещеряки должны были вместе с оренбургскими казаками нести сторожевую службу на Оренбургской линии от Тобола до Каспия (с собственным снаряжением, оружием и лошадьми). Но постепенно, в связи с продвижением русских фортов все дальше в казахскую степь, башкиры перестают быть пограничными жителями. С 40-х годов в некоторых кантонах начинается замена военной службы денежным сбором. Не менее обременительной повинностью была почтовая гоньба, также замененная в 1834 году денежным сбором (по 25 копеек серебра с души), который предназначался для специального продовольственного капитала. К 50-м годам XIX века все денежные повинности были объединены в единый сбор в размере чуть более двух рублей серебра с души.

С 1818 по 1832 год в связи с генеральным межеванием земли в Башкирии не подлежали продаже. По закону же 1832 года башкиры-вотчинники получали от 40 до 60 десятин на душу, башкирские припущенники военного ведомства (мишари и тептяри) — по 30 десятин, а гражданские припущенники (татары, мордва, мари, чуваши и русские крестьяне) — по 15 десятин. Все свободные за наделом земли можно было продавать или отдавать в аренду при согласии двух третей башкир-вотчинников данной земельной дачи. Обычно этот закон рассматривается как «решительное наступление царских колонизаторов на башкирские земли». Действительно, при заключении сделок происходило немало злоупотреблений, и на плодородных землях появилось множество помещичьих и крестьянских хозяйств, принадлежащих владельцам разных национальностей. Но если сравнивать закон 1832 года с решением аграрного вопроса в отношении, например, индейцев в Америке или масаев в Восточной Африке, то нельзя не признать, что он был значительно более лояльным к коренному населению края. Впрочем, поводы для неудовольствия, конечно, имелись. В 1834 году кантоны были объединены в шесть округов, во главе которых поставлены «попечители» из русских офицеров. Служилое местное население объединялось в «Башкирско-мещерякское войско». Окончательно кантонная система была ликвидирована в 1863 году.

Во время возмущения государственных крестьян и башкир в Приуральском крае в 1834–1835 годах для их подавления приходилось применять войска. Стоит отметить, однако, что естественный прирост башкир, не знавших крепостной зависимости, подушной подати и рекрутской повинности (в первой половине XIX века на 213 %), был самым высоким в России после евреев, что косвенно свидетельствует о вполне удовлетворительных условиях жизни. Проводить политику государственного обезземеливания башкир Николай I не собирался. В письме к великому князю Александру Николаевичу от 24 июня 1837 года император писал: «Башкиры добрый народ, но я полагаю, что полезнее со [временем] обратить его в хлебопашцы, ибо пользы военной от него нет, зло же может когда-нибудь от них произойти. Вообще дикий вооруженный народ иметь за собой неудобно»^{964}. В 1865 году с введением земского управления система кантонов была упразднена, и башкиры стали обычными сельскими жителями. Вскоре (в 1869 году) был отменен и запрет на отчуждение башкирских земель.