Николай Чудотворец - [25]

Особо почитались книги. В первую очередь списки Священного Писания, рукописные варианты Ветхого и Нового Завета, переписывались Евангелия. Распространялись копии богослужебных и домашних песнопений и молитв. В храмах уже определялись традиции облика церковных облачений, одежд для клириков и священнослужителей, уже сформировались также форма и внешний вид священных предметов, необходимых для совершения богослужения, и в первую очередь — для Евхаристии.

Путь к духовной зрелости

Прежде я начал учить, чем научился сам. Поэтому мне надо и учиться и учить.

Амвросий Медиоланский. «Об обязанностях священнослужителей», IV в.

От Симеона Метафраста — Пересказчика X века, послание из собрания житий святых, составленного по наказу императора Византии: «Так он рос, усваивая добрые нравы частично от родителей, а частично, как тучная земля, сам порождал их и взращивал; когда же пришло время, его отдали учителю. Вследствие своих природных дарований и остроты ума в краткое время Николай превзошел большинство наук; всяческую же суету презирал и сторонился недостойных сборищ и бесед».

Вернемся к тем временам, когда пришло время родителям отрока Николая предстать перед Господом. Их выпестованное чадо не осталось в одиночестве. Можно сказать, что отец и матушка будущего святителя заранее позаботились о его будущем.

Епископом Патары в то время был родной дядя юного Николая (мы не будем здесь отрицать этот факт, хотя его часто относят к другому Николаю — Сионскому). По удивительному совпадению он также носил это имя. Патарское епископство имело отношение к христианской Церкви, заложенной еще во времена побывавшего здесь апостола Павла. Кафедра архипастыря, по всей видимости, располагалась в центре города, куда на праздники стекалось достаточно большое количество христианского народа, невзирая даже на периоды гонений.

Еще при жизни родителей благочестивого юноши епископ Николай обратился к ним с наставлением и просьбой — отдать юного Николая для служения в церкви. Духовная подвижническая жизнь, ежедневный подвиг отличали подростка. Современники это хорошо видели, а епископ — тем более.

Симеон Метафраст — автор одного из Житий святителя — писал: «Вследствие своих природных дарований и остроты ума в краткое время Николай превзошел большинство наук; всяческую же суету презирал и сторонился недостойных сборищ и бесед, уклонялся вступать в разговор с женщинами и даже не смотрел на них, заботясь лишь об истинно разумном. Он простился с мирскими делами и все время проводил в домах Божиих, приуготовляя себя к тому, чтобы стать достойным домом Господним».

Благодаря родительской заботе юный Николай рос и развивался быстро. Так убеждают нас житийные источники. Как это было принято в образованных семьях — участвовал во многих событиях, происходивших в христианском анклаве ликийской Патары. Вместе с опытными наставниками он был сведущ во всем, ведь нужно было набираться опыта не только для будущего служения Церкви и служения в церкви, но и готовиться к пастырскому служению.

Можем ли мы предположить, как мог складываться быт юного Николая? Порой мы узнаем лишь общие факты о детстве того или иного человека первых столетий от Рождества Христова. В таких весьма кратких жизнеописаниях мы видим, что тогда немалое значение придавалось соответствующему воспитанию и образованию. Не приходится сомневаться, что будущие духовные подвижники были весьма смышлеными в детстве, их отличали не только усердие, но и развитость ума, стремление к постижению знаний и современных наук.

Духовное воспитание и образование предопределяли дальнейший жизненный путь юноши. В период постоянных волнений, разорения некоторых городов и сел, когда не придавалось большого значения ценности человеческой жизни, будущий святитель обучался духовному деланию и знанию. Тогда еще не было многочисленных христианских монастырей, куда некоторые уходили совсем, вернее даже, монастырская традиция только складывалась. Представим себе молодого человека античной эпохи начала первого тысячелетия, выбирающего себе жизненный путь. Вариантов такого выбора было не так уж и много. Каким бы родством семья ни гордилась, вариантов для будущей жизни у мальчика было лишь несколько. Уделом юноши становилась не только возможность стать главой собственного дома, но в первую очередь — военное дело. Мужчины — пахари и ремесленники, торговцы или знатные правители — в определенный момент (и довольно часто) должны были складывать и убирать свои мирные орудия или инструменты и браться за мечи и копья, чтобы защитить своих близких и свое добро. Большинство жизненных проблем решалось с позиции силы.

Однако был и еще один жизненный путь для юноши, который на первый взгляд мог бы показаться уходом от бытовой реальности. Этот путь — духовный, связанный с христианской жизнью. Нельзя утверждать, что в те времена такой выбор жизненного пути считался очень удачным. Христианство хоть и утверждалось на востоке от Рима, но еще не приняло такие масштабы, при которых последователей веры Христовой было бы большинство.

Язычество продолжало процветать во всей своей силе и в разных формах. Существовали народы, абсолютно далекие от христианства и даже не слышавшие о нем. Просветительская и миссионерская деятельность Церкви продолжалась и развивалась. Выбор — уйти от реальной жизни, например, в служение в церковь — был связан с обречением себя и на непонимание окружающими, и на возможные лишения. Выбор этот означал отказ от мирской суеты. И в первую очередь — от участия во всеобщем кровопролитии, в войнах и постоянных битвах, а порой даже и от семейной и уютной домашней жизни. Такой «уход» не был особенно популярен и даже не поощрялся в светской среде. Он мог стать предметом многочисленных упреков и насмешек.