Николай Александрович Невский - [14]
1 Чемберлен. Вся Япония. СПб., [1908?], с. 343,
тайной для любого, кто не бывал в стране и знает ее только по книгам, ему будет доступно. Он был молод и счастлив.
В Токио ему не грозило одиночество, здесь уже обосновались Отто Розенберг и Николай Конрад. Они были единомышленниками, друзьями и понимали друг друга с полуслова.
Все трое были посланы в Японию на стажировку, факультет Восточных языков, командировавший их, ставил перед ними цель: получить основательную обще-филологическую подготовку, необходимую для преподавательской работы на факультете. Но это не было единственным смыслом командировки. Каждый из них имел еще свои, особые задачи, связанные с исследовательской работой. Разграничить научное исследование и совершенствование в языке было невозможно да и не нужно. Одно помогало другому.
Розенберг в Токио был уже «старожилом». Его командировка, рассчитанная на четыре года, началась в 1912 году.
Сын архивариуса Фридрихштадтского городского магистрата Юлиус Карл Отто Розенберг пришел на разряд санскритской словесности факультета Восточных языков Санкт-Петербургского университета с золотой медалью. Юлиус Карл принадлежал к евангелическо-лютеранскому вероисповеданию, поэтому и обучался в гимназии училища при лютеранской церкви Св. Екатерины в Петербурге.
Лицо с детски-припухлыми губами, высоким лбом и не по годам серьезным взглядом невольно останавливало внимание преподавателей. Розенберг отличался одаренностью и прилежанием. Это бросалось в глаза. Пожалуй, специальность буддолога, действительно, удел тех, кто кроме способностей наделен еще даром исключительного трудолюбия. Розенберг прослушал курсы санскритского языка, пали, пракрита, китайского тибетского и множества других дисциплин, таких, как международное право, общий курс истории Востока, логика и психология. И везде он был в числе лучших. По окончании университета Розенберг был командирован в Берлинский университет для занятий японским языком, с тем чтобы потом отправиться в длительную командировку в Японию.
Специальной областью занятий Розенберга было изучение религиозной и философской литературы Японии и ознакомление с живой традицией буддизма. Необходимо было определить значение этой традиции для изучения индийского буддизма и философии. Розенберг шел непроторенным путем. Европейское японоведение почти не затронуло религиозно-философской литературы Японии. Столкнувшись с этой литературой, Розенберг понял, что нельзя вникнуть в смысл текстов, не обладая запасом специальной лексики. Работая над темой, он составил «Свод лексикографического материала», который стал первой частью обобщающего труда «Введение в изучение буддизма по японским и китайским источникам», которая была издана в Токио (1916) и в Петрограде (1917). Второй частью «Введения…» была книга «Проблемы буддийской философии» (Пг., 1918).
…Два года после возвращения из Японии Розенберг проработал научным сотрудником Азиатского музея в Петрограде.
Вклад его в науку оказался настолько весомым, что, когда через полвека будет написана история Азиатского музея — Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР, имя Розенберга упомянут китаисты, японоведы, индологи, маньчжуроведы и каждый назовет его выдающимся ученым. О трудах Розенберга скажут, что они вошли в золотой фонд науки «и долго еще будут оставаться непревзойденными по научному уровню и широте охвата материала». И все это — о человеке, который в 1910 году окончил университет, а в 1919 уже умер.
«Лексикографический свод» содержал «конкорданс японских специальных лексиконов и списков терминов по религии и философии буддизма, а отчасти и синтоизма», а также — словарь китайско-японских и санскритских параллелей философских и религиозных терминов, собственных имен, заглавий. «Свод лексикографического материала раскрывает доступ к богатой вспо могательной литературе, созданной японцами для изучения буддийской религии и философии, а тем самым — к обширной буддийской литературе, переводной с санскритского, сохранившейся в Японии».
Вторая часть «Введения…» содержала обзор проблем. Так же, как и первая, эта книга предназначалась
для тех, кто собирался читать оригинальные китайские и японские сочинения и переводы с санскрита.
Множество религиозных направлений самого различного толка причисляли себя к буддизму. Что было у них общего? Какова их центральная проблема? Розенберг отвечал на вопрос о том, достаточно ли для знакомства с буддизмом европейских источников, дают ли японо-китайские материалы новое освещение проблемы.
Опыт Розенберга в подходе к материалу, методика исследования чрезвычайно важны были и для Н. А. Невского, который собирался посвятить свою стажировку изучению второй главной религии Японии — синтоизма. Кроме того, существовал так называемый буддийский синто, где сам предмет исследования в значительной — Мере был тождествен тому, чем занимался Розенберг.
Н. И. Конрад избрал своей темой камбун — китайскую классическую литературу в Японии. Он уже был Автором солидной статьи о начальной школе в Японии. Эта работа написана им на материале, собранном во "время кратковременной командировки в Японию в 1912 году. В октябре следующего года появилась ее публикация.
«Я – кара Господня! Если вы не совершали смертных грехов, Господь не пошлет вам кару в моем лице», «Не оставляй в живых того, кто сделал тебе добро, чтобы никогда не быть в долгу», «Высшее наслаждение для человека – победить врага, отобрать его богатства, сжимать в объятиях его жен и дочерей!» – эти слова приписывают великому Чингис-хану. Однако будь он обычным завоевателем, способным лишь на грабежи и убийства, разве удалось бы ему создать колоссальное государство, превосходившее по размерам Римскую империю вдвое, а державу Александра Македонского – в четыре раза?! Если бы Темучжин нес покоренным народам лишь кровь и смерть – разве просуществовала бы Монгольская империя многие столетия после его кончины (а последние чингизиды правили монголами до XX века)? Нет, Чингис-хан был не только беспощадным разрушителем, но и великим созидателем, не только гениальным военачальником, но и ГЕНИЕМ ВЛАСТИ, который установил на завоеванных территориях мир, законность и железный порядок, беспрецедентную свободу вероисповедания и безопасность торговли, создал лучшую почтовую и курьерскую службу, обеспечив неслыханную по тем временам скорость передвижения и передачи информации, превзойти которую смог лишь телеграф!Эта книга, основанная не только на «Сокровенном сказании» о Темучжине, но и других монгольских, китайских, мусульманских источниках, а также сведениях первых европейских путешественников в глубины Азии, восстанавливает подлинную биографию «ЧЕЛОВЕКА ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ» (как назвал Чингис-хана журнал «Тайме») в контексте его великой и кровавой эпохи.
Книга представляет собой научно-популярный очерк, освещающий историю и культуру Тибета с древних времен до наших дней. Привлечен большой фактический материал, обширная литература, в том числе новейшие тибетологические исследования. В очерк вплетен рассказ о трагической судьбе одного из тибетских далай-лам — VI Далай-ламы.
В очерке Е. И. Кычанова предпринята попытка рассказать широкому кругу читателей об исследователях погибшей тангутской культуры, о трудностях, стоявших на их пути, о том, что мы знаем сейчас о тангутах и их государстве.
Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.