— Садись, кушай! — позвала его мать. — Только руки вымой.
Он усмехнулся:
— Ну, я же не маленький. Да, мам, я тебе привез кое-что, может, надо?
Он сбегал в коридор, расстегнул дорожную сумку, с трудом достал оттуда пухлый черный пакет.
Резко запахло свежевыделанной овчиной.
— Дубленка, — пояснил он. — Ма, иди сюда. Погляди, примерь.
Но мать не обрадовалась, не стала благодарить.
Она стояла на пороге кухни, бессильно опустив руки, глядя сквозь сына.
— Мам, ну ты что? — обиделся он. — В конце концов, могу я тебе что-то подарить?
— Ты мне часто что-нибудь дарил, — как-то безрадостно ответила она. — Никогда меня не забывал. Деньги приносил. Подарки привозил. Ванечка…
— Ну что?!
— Я всегда хотела спросить… Можно?
— Ну?! — Он раздраженно выпрямился, дубленка очень мешала.
— Ты… Кто?
— Тьфу ты! — разозлился он. — Человек я, мам! Твой сын! Чэго тебе еще надо?! А?! Другая бы мать радовалась, ну, я не знаю — хоть бы спасибо сказала!
— Да я благодарна тебе, Ванюш, но…
— Чего — но?! Ну, чего ты все усложняешь?!
Работаю я, понятно?! Ра-бо-таю!
Раньше у них тоже бывали такие объяснения.
Мать никак не могла понять, откуда у ее сына деньги, чтобы менять машины, снимать квартиры, дарить ей подарки… Она пыталась задавать вопросы, но Иван всегда уходил от прямых ответов. Стоило ему повысить голос — и она сникала, отступала, и сцены кончались сами собой. Но теперь она не собиралась сдаваться:
— А кем ты работаешь? Кто ты по профессии?
— Мам! — поразился Иван. — Мне вот-вот тридцать стукнет! Работаю, зарабатываю! Тебе не все равно?
— Как мне может быть все равно?! — Мать задохнулась от волнения. — Когда ты ушел из школы после восьмого класса, мне не было все равно!
Когда ты попал в ту компанию, я тебя оттуда вытаскивала! Я тебя искала вечером на каких-то пустырях! Я в милицию бегала! Я…
Иван фальшиво поклонился ей в ноги:
— Спасибо! Спасибо, мам! За милицию спасибо! Вот спасибо, так спасибо!
Но она не слушала:
— Потом… Когда ты не желал работать… Появились какие-то ужасные девицы. Не могу забыть ту, белую, из овощного магазина… Испитая! Матерщинница жуткая! Лицо дегенератки! А тебе почему-то нравились именно такие! Нормальные девочки тебя не интересовали!
— Ма, это смешно! Я уже и не помню, о ком ты говоришь? Белая из овощного?
— От тебя пахло спиртным! — Та уже плакала. — Я хотела умереть, понимаешь? Умереть хотела! Я даже поехала к твоему отцу! Просила, чтобы он приехал, поговорил! Хоть как-то повлиял!
Вспомнил, что у него есть сын! А он отказался — ему, видите ли, некогда!
Иван в сердцах бросил на пол дубленку;
— Ты к нему ходила?! Нет, правда?! Ты что, мам?! Зачем?!
— А ты не знал… А что ты вообще обо мне знал?!
Что ты хотел знать?! — Мать вдруг стала сползать на пол вдоль косяка, закрыв лицо мокрыми от слез руками. Она уже не говорила, только тихонько подвывала. Иван подхватил ее, поднял. Такая легонькая! Отвел в комнату, уложил на постель. Но та сразу села и яростно продолжала:
— Когда он нас бросил, мне предлагали снова выйти замуж! И не один раз предлагали! Разве ты это знал?!
Иван мрачно посмотрел на нее.
— Но я тебе даже не говорила! Я ведь даже не посоветовалась с тобой, как мне быть — принять предложение или нет? Я не хотела давать тебе отчима! Я не хотела, чтобы тебя кто-то сломал… Ты был такой трудный мальчик, такой сложный… На всех огрызался, как волчонок… Все держал в себе!
Я решила — нет! Будем жить вдвоем, ты да я… Наверное, ошиблась… — Она вытерла глаза. — Уж не говоря о том, как мне трудно было одной… Нет, тебе тоже нужен был мужчина, чтобы ты хоть кого-то уважал! Потому что на меня ты всегда плевал! Да!
— Мам!
— Сколько я унижалась! Сколько мучилась!
Все было напрасно! Все! Ты не пошел работать!
Я записала тебя на работу к подруге… Пусть это была фиктивная работа, но тебе там сделали трудовую книжку! Я взяла эту книжку и отвела тебя в вечернюю школу! Без книжки не брали! Я думала — мой сын умный мальчик, если не хочет пока работать — пусть тогда учится! Я мечтала, что ты все поймешь, постараешься ради меня… Дура старая…
Иван сидел на краю постели, сжав щеки кулаками и смотрел себе под ноги. Сердце билось тяжело и яростно. Он старался не слушать;
— И вот теперь приходила милиция… — проговорила мать. — Что-то они говорили… Про твою машину. Спрашивали, где ты. Я не знала.
— Мам, про этого, с телевидения, правда? — прервал ее Иван.
— Да. Мне этого сразу не сказали. Я сама узнала, у нашего участкового. Мы же с ним знакомы… Еще с тех пор, как ты с той компанией водился. Помнишь Дмитрия Александровича?
Иван фыркнул:
— Все тот же?
— Все тот же. Он уже на пенсию скоро уйдет.
Сперва ничего мне не хотел говорить, потом рассказал. И тут ты звонишь из Эмиратов. Ванечка, но это же не ты сделал?
— Не я, мам.
Мать обняла его за плечи:
— Я знала, что не ты. Я и Дмитрию Александровичу так сказала.
— А он?
— Ничего не ответил… Просил только, чтобы я тебя нашла и к нему направила. Пойдешь к нему? Он хороший человек, разберется обязательно!
— Я пойду.
— Вот и правильно! — обрадовалась мать. — Если не ты — чего бояться?
— Все равно неприятно.
— Конечно, но что делать? Ванечка, а как же это с машиной вышло? Скажешь?