Никогда не обманывай герцога - [65]

– Ты сказал, что она вышла замуж. Значит, теперь все кончилось?

– Нет, все кончилось много лет назад, – с грустью ответил Гейбриел, потирая рукой острый, слегка заросший щетиной подбородок. – Зи не стремилась к браку – во всяком случае, к браку со мной.

– Ты просил ее выйти за тебя?

– Это было и так понятно, – с некоторым раздражением ответил он. – У нас было то, что обычно происходит, и ее брат считал, что со временем мы поженимся. Да, я делал ей предложение – и не один раз.

– Прости. Ты долго был влюблен в нее?

– Позже я много думал над этим, – смущенно признался Гейбриел, весьма удивив своим ответом Антонию. – Я старался понять, когда и с чего все началось.

– Ты не знаешь?

– Точно не знаю. Понимаешь, ее старший брат взял мен на работу в судоходную компанию – на самом деле как мальчика на посылках. Представь себе, тогда наша компания была совсем небольшой – всего три или четыре корабля. И там я познакомился с Зи. Мы были примерно одного возраста, и я просто… страшно завидовал ее жизни.

– Как это понимать?

– Я хотел того, что было у нее. Хотел иметь дружную семью. У Зи в то время было два старших брата: Люк, на которого я работал, и Ротуэлл, который управлял сахарными плантациями. Они безумно любили ее и всегда яростно защищали. Когда я стал старше и понял, что меня влечет к ней, я был… абсолютно уверен в том, что если мы поженимся, то… я стану частью их семьи, буду… четвертым Невиллом, и они никогда не повернутся ко мне спиной.

– О, Гейбриел, ты боялся, что они могут так поступить? – прошептала Антония.

– Я был наемным работником, – хмуро сказал Гейбриел. – Откуда мне было знать, что они могут сделать? Я никому не доверял. Я был сиротой, которого они подобрали из милосердия. У меня не было ни пенни за душой, на плечах – одни лохмотья. Через несколько лет после этого Люк умер и нас осталось трое – я, Ксантия и Ротуэлл. Я очень боялся потерять их, Антония.

– Понимаю. Думаю, могу представить себе, как тебя могло это пугать.

– Боже правый, не могу поверить, что мы это обсуждаем! – Гейбриел внезапно рассмеялся и сжал пальцами виски. – Я задал тебе один простой вопрос и теперь рассказываю прискорбную историю своей собственной жизни.

– Вопрос, который ты мне задал, был не таким простым, – тихо возразила Антония. – И мне хотелось… услышать прискорбную историю твоей жизни. На самом деле мы вот уже несколько дней ходим вокруг да около.

– Не понимаю, о чем ты. – Гейбриел недоуменно взглянул на нее.

– Не лги мне, Гейбриел. – Антония покачала головой. – Я безошибочно знаю, когда человек лжет. Я прошла хорошую школу. – Гейбриел ничего не ответил и только сжал губы в тонкую линию. – Ты стараешься держаться на расстоянии от меня, – снова заговорила она. – А на самом деле от всех. Я думаю… у тебя было что-то очень плохое. – Плохая жизнь. – Гейбриел отвернулся. – Временами.

– Знаешь, я наблюдала за тобой, когда ты разговаривал своим другом Ротуэллом. – Антония склонила голову набок. – И с ним ты ведешь себя так же – держишься на расстоянии. Все это заставляет меня задуматься над тем, доверяешь ли ты вообще кому-нибудь.

Задумавшись над ее словами, Гейбриел слегка расслабил губы.

– Я доверяю самому себе, – наконец ответил он. – И в определенном смысле доверяю Ротуэллу и Ксантии.

Непонятно почему, но Антонии захотелось, чтобы он ей доверял. Но он этого не сказал. И почему он должен ей доверять? Она не была ни надежной, ни здравомыслящей. И никогда – даже в те времена, когда была здоровой и счастливой, – она не принадлежала к числу тех деловых, целеустремленных женщин, к которым, очевидно, относилась Ксантия Невилл. Сердце Гейбриела уже было отдано другой.

– Гейбриел, что за жизнь была у тебя в Ноулвуд-Мэноре? – Антония намеренно сменила тему разговора. – Она была ужасной? Сирил действительно внушал тебе страх?

В немом изумлении Гейбриел уставился на нее.

– Сирил? Внушал мне страх? – переспросил он. – Что за нелепость! Он был мальчиком, немного младше меня, и слишком простодушным, чтобы внушать кому-то страх.

– Ты ему не завидовал?

– Я очень любил Сирила. Он был, можно сказать, моим единственным товарищем, партнером по детским играм.

– Вы часто играли вместе? – удивилась Антония.

– Думаю, чаще, чем хотелось его родителям, – криво усмехнулся Гейбриел. – Они совсем не хотели, чтобы мы стали друзьями. Но Сирилу тоже было одиноко. Он был… обычным мальчиком. Иногда непослушным, даже озорным, как все дети.

– Но ты был немного старше?

– Всего на несколько месяцев.

Антония ненадолго задумалась. Рассказ Гейбриела резко отличался от того, что она слышала от своего покойного мужа.

– И ты не… служил на Королевском флоте, так?

– Антония, о чем ты говоришь? – Его недоумение было очевидным.

– Когда… разве после… смерти Сирила… – она с трудом проглотила комок в горле, – Уорнем не отправил тебя на флот? Понимаешь, он мне сказал, что отвез тебя в Портсмут, потому что считал, что ты должен стать гардемарином и не мозолить ему больше глаза.

– Нет, – спокойно ответил Гейбриел. – Нет, Антония. Уорнем отвез меня в Портсмут и сдал команде вербовщиков, а это огромная разница.

– Команде вербовщиков? – сжалась она от ужаса. – Боже правый! А сколько же лет тебе было?