Никогда не играйте в смерть - [33]

– Рома? – услышал он удивленное, и мир рухнул.

Обернувшись, он увидел Татьяну Облачную. Что она здесь забыла, ведь у нее уже взрослый сын – промелькнула спасительная мысль, это не она, но тут же провалилась, перед ним стояла госпожа Облачная собственной персоной.

– Привет, Таня, ты здесь какими судьбами? – наигранно и жутко неестественно начал разговор Роман. Рада и Мила стояли в стороне и смотрели на них искоса, ведь его любимая понимала, что это катастрофа, и жутко побледнела.

– Я здесь со своими парижскими друзьями, а вот ты с кем здесь, не представишь нас? – Татьяна Облачная упивалась своим преимуществом в данной ситуации.

– Я здесь на шопинг, встретил старую знакомую, она привезла дочь в парк, решил составить им компанию, как говорится, детство вспомнить.

– А ты со всеми старыми знакомыми так страстно целуешься, может, и меня поцелуешь? Ладно, не тушуйся, не сдам я тебя! – насмехаясь, ответила Татьяна.

Вот с этого благородного «Не сдам я тебя» и начался личный ад Романа Заливного.

– Роман Михайлович, значит, Татьяна Облачная вас этим шантажировала? – голос следователя был настойчив и где-то даже груб. В других обстоятельствах он поставил бы грубияна на место, но сейчас не было сил, да и желания тоже.

– Да, причем ей ничего, по сути, от меня не было нужно, она просто развлекалась, – Роман говорил охотно, видно было, что ему уже давно хотелось выговориться. – Могла на общей вечеринке подойти и сказать, сделать какую-нибудь глупость.

– Например? – уточнил Васечкин.

– Последняя ее прихоть была в тот ужасный день, они очень сильно поругались с Александром, он был на взводе, и она метала молнии. Ей, видимо, захотелось развлечься, Татьяна написала мне СМС: «Поцелуй горничную при всех, или я все расскажу Анне». В номере Облачных, где мы все тусовались в тот день, как раз сервировала стол девушка.

– Вы поцеловали горничную?

– Да, та дала мне пощечину, Анна закатила истерику, а Александр швырнул в меня стакан, – Роман, немного подумав, добавил, – да я мечтал ее убить.

– И последний вопрос: где сейчас ваша вторая семья? – уточнил Васечкин.

– Три года назад я расстался с ними обеими, я понял, что они приносят мне несчастья.

Василий Свобода

Василий сидел на камнях у моря и плакал, его тонкая натура подсказывала ему, что его обязательно посадят. Следователь, конечно же, не поверил, что он плюнул на Марьяну из зависти, а ведь он честно так и сказал, мол, позавидовал тому, как она талантливо умирала, после этих слов следователь еще внимательнее посмотрел на Васю, и Василию показалось, что он закопал себя еще больше. Тогда для быстрой поимки настоящего убийцы Вася попытался вспомнить все, что в последнее время несла пьяная Марьяна, а несла она много, и сразу не разберешь, где была правда, а где вымысел творческой натуры.

– Что ноешь? – пронеслось грубое приветствие, и Вася, вытерев слезы, поднял голову. Рядом с ним стояла одна из хозяек студии, выглядела она очень пикантно. На ее огромную во всех смыслах фигуру был натянут леопардовый спортивный костюм, а сабо в тон костюма на высокой платформе очень неуверенно несли всю эту красоту. Вася даже немного испугался, когда она, произнеся грубое «Шампанское будешь», рухнула рядом на камни.

– Утро ведь еще, – попытался сопротивляться Вася.

– Ну, видишь, какое хреновое утро, ты рыдаешь, а я если не напьюсь сейчас, то побегу к следователю сдаваться, так что у нас с тобой один выход – напиться.

– Вы думаете, – Вася был раздавлен бессонной ночью и событиями предыдущего дня, поэтому не мог сопротивляться абсолютно, тем более Анне трудно сопротивляться в принципе.

– Уверена, – сказала Анна и протянула Васе бутылку, – только надо познакомиться, а то как-то неприлично пить шампанское с горла с незнакомым человеком.

– Вася, – представился Василий и принял бутылку шампанского, как индейцы принимают трубку мира, торжественно и обреченно.

– А меня можешь звать Нюркой, так меня в деревне бабуля звала, буду ностальгировать.

– Вы из деревни? – Вася решил, что нужно поддерживать разговор, хотя бы из вежливости.

– Ну, во-первых, давай на ты, я еще молода и прекрасна, а во-вторых, в деревне жила моя бабуля. Она мне родителей заменила, они все карьеру делали, и только баба Зоя меня любила. Святой был человек, умная, добрая, бескорыстная, я таких больше в жизни не встречала. Главное – сын ее, мой отец, мразь редкостная, шел по головам, деньги зарабатывал, не выбирая средств, а она святая, бывает же такое, я таких людей больше в жизни не встречала.

– Я такой, – без тени смущения сказал немного захмелевший Василий и передал бутылку собеседнице.

– Это прекрасно, Вася, наконец, я тебя нашла, – сказала Анна и, положив руку ему на плечо, окунулась в воспоминания, три года прошло, а как вчера было.

– Анна, я бы тебе советовал не лезть в бизнес, а стоять у плиты. Ты такая же бизнесменка, как я пекарь, – Облачный сидел, развалившись в кресле и насмехаясь, даже не разговаривал с ней, а декламировал. – Пусть вон твой Ромик ведет мужские дела, хоть ты его полностью раздавила, но в молодости это был не глупый парень. Запомни, мы не будем переименовывать наши кофейни в убогое «У бабы Зои» только потому, что так звали твою бабку. Ты здесь не главная, заруби себе на своем сделанном носу, там, где Облачный в доле, только он решает, как и что будет работать. Леха Ронин молчит, Ромик твой молчит, а твое мнение вообще никто не спрашивал.