Ника - [59]
После этого усовцы заботливо присматривали за нравственностью своего председателя. «Одинокий, без женщины как обойтись? Сорок годов с небольшим. У нас тут, как петуху среди кур: вдов, девок — пруд пруди. Долго ли до соблазну. Председателю, брат, многое доступно. Пусть бы жену привез… А то и до баловства недолго…»
Совсем недавно Прошка рассказывал плотникам:
— Зашел я как-то в правление, а Николай Семеныч цап меня за рукав. Садитесь, приглашает к столу, сигаретами угощает и все такое прочее. Сам не курит, а для угощения при себе носит. Достает из шкапа два мешочка: один с песком, другой с глиной, просит посмотреть. Ну, пощупал я глину, попересыпал на ладонях песок. Молчу и гляжу на Николая Семеныча, что, думаю, он меня разыгрывает, слушаю. Осенью еще взял он на Марькином бугре глину, а в Круглом овраге песок. Скажите, грит, Прохор Степанович, можно ли из этой глины и песку кирпичи делать? Вы, грит, специалист, понимаете толк в кирпиче. Ну, вознес он меня таким обращением. Годится глина на кирпич. Сколько у нас из кирпича-сырца хлевов, бань сложено — стоят крепко. И печи глинобитные делают. В деревянную опалубку натрамбуют глину, просохнет — как бетон, зубило не берет… Выслушал он меня, поблагодарил. Запасы, грит, сырья большие, заведем, грит, выделку кирпича, а то, мол, много строить надо, а древесины мало дают, да и не так долговечна она, как кирпич. Видали, куда он смотрит?
Алексею было приятно слушать рассказ печника…
Николай Семенович пришел домой, против обыкновения, не особенно поздно. Алексей первым делом поставил чайник на керогаз и достал из печи теплую еще пшенную кашу. Отец все делал молча: снимал полушубок, переобувался в домашние мягкие туфли, мыл руки, потом стал спиной к печке и задумчиво смотрел на хлопотавшего Алексея. Только за ужином спросил о настроении строителей.
— Судя по всему, повеселели. Зажиточнее становятся.
— Конечно, надо улучшать условия жизни. Но это не может быть конечной целью человека. Обеспеченность материальная должна помогать развитию в человеке духовных способностей.
Слушая отца, Алексей думал о Жбанове, о Нике, о Прошке, о Лаврухе и о всех, с кем связала его новая жизнь.
— Ах, если бы все люди одинаково думали… вот как ты… одинаково стремились бы к одной цели…
— Что тогда? — с улыбкой спросил отец.
— Хорошо было бы.
— Страшно скучно было бы, Алеша. Люди одной цели думают разно, идут к этой цели разными путями. И это хорошо. Человек неповторим, и в этом красота его.
— Но не каждому и не всегда удается быть человеком, — возразил Алексей.
— Это верно. Но к этому надо стремиться. Человек бесконечен. Как бы многогранно он ни развился, ему придется снова стремиться к еще большему совершенству… Так-то, брат… Ты много-то не думай об этом. Еще придет время твоих раздумий.
После ужина Николай Семенович взял блокнот, карандаш и уселся у телефона, снял трубку.
— Районная? Районная?.. Соедините, пожалуйста, с председателем райисполкома… Иван Васильевич, добрый вечер! Венков говорит. Венков из Усовки… Прошу извинить за поздний звонок. Весь день в разъездах был, неоткуда позвонить-то. Вот, вот… Из-за этого телефона я и беспокою вас. У нас только в трех местах телефон: в сельсовете, в правлении и у меня на квартире. Мало, как без рук. С Андреевкой и Лапшовкой нет телефонной связи, по всякому пустяку надо ехать самому или посылать кого. Накладно это. Что? Накладно, говорю, начетисто. Поняли? У меня великая просьба… Узнал я, что область получает десять автоматических телефонных станций, каждая на двадцать пять номеров. Откуда узнал? Хо-хо-хо!.. Разведка моя работает. На наш район не обещают? Конечно, районов много. Я послал заявку в область, но прошу вас поддержать нашу просьбу. Облисполком будет утверждать распределение, ваша поддержка очень важна. Не прибедняйтесь, Иван Васильевич, с вами считаются… Очень прошу. И письменно и по телефону бы с самим Василием Кузьмичом. А?.. Ну, спасибо!
Звякнул отбойный звонок. Николай Семенович сделал пометку в блокноте, опять взывал к районной телефонной станции.
Алексей слышал, как отец разговаривал с кем-то о старых шпалах на железной дороге, прося продать их колхозу, с кем-то о гвоздях, о шифере… Наконец свернул блокнот и долго сидел за письменным столом над бумагами.
Уже в одиннадцатом часу ночи, когда в усовских домах не мерцало ни одного огонька, они сели пить чай.
— Отец, а ведь колхозники не видят, как много ты работаешь, считают тебя перелетной птицей. Занесло, мол, в Усовку шквальным ветром.
— Они не могут иначе, — сказал Николай Семенович. — Очень часто менялись председатели.
— А сколько ты пробудешь?
— Этого никто не знает. Если дела пойдут на лад, значит, оставят, не пойдут дела — по шапке дадут… Стараюсь, не хочется оконфузиться. Должность, конечно, канительная. Но если сбудется, как задумываю, так и научной работой смогу тут заниматься. Моя ученая специальность — орошаемое земледелие.
Смуглый румянец разлился по обветренным щекам Николая Семеновича, задумчивые глаза стали сухими, и чернота их сделалась матовой, как бархат.
— Конечно, я — сын крестьянина, понимаю в сельском хозяйстве, но этого мало. Приходится быть экономистом, инженером, наконец, психологом. Тут городские мерки не всегда пригодны.
Старейший саратовский писатель Григорий Боровиков известен читателю по многим вышедшим книгам. Его рассказы постоянно печатаются в периодической печати. К 70-летню писателя выходит новый сборник «В хвойном море», в который войдут рассказы «Макар, телячий сторож», «Курган», «Киря», «На болотах» и другие. Рассказы Г. Боровикова отличает доброта и теплый юмор.
О юных борцах пролетарской революции в Саратове, которые вместе с отцами и старшими братьями провозглашали власть Советов, отстаивали ее в трудные годы становления молодой Республики, узнает читатель из повестей Н. Чаусова «Юность Дениса» и Г. Боровикова «Именем Республики». Книга выходит в год 70-летия Великой Октябрьской социалистической революции.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
В романе «Зазимок» Михаил Годенко воспевает красоту жизни, труд, мужество и героизм, клеймит предательство и трусость; четкая черта проведена между добром и злом.Язык романа — светел и чист, фразы ясны и метафоричны, речь персонажей образна и сочна.
Книга Леонида Ивановича Иванова «Глубокая борозда» включает вновь переработанные, известные уже читателю очерки («Сибирские встречи», «Мартовские всходы», «Глубокая борозда» и др.) и завершается последней, еще не выходившей отдельным изданием работой писателя — «Новые горизонты».В едином, монолитном произведении, действие в котором происходит в одних и тех же районах Сибири и с теми же героями, автор рассказывает о поисках и находках, имевших место в жизни сибирской деревни за последние 15 лет, рассказывает о той громадной работе по подъему сельского хозяйства, которая ведется сейчас Коммунистической партией и тружениками села.