Нифельшни из Хаоса - [51]

— Полагаю, перед смертью он сказал, что ты — его лучшее творение. — На этот раз шанатар даже не пытался скрыть обиду. Возможно, так он трансформировал боль.

— Ты заблуждаешься, — ответила Марори. — Как никогда сильно.

Он рассеянно махнул здоровой рукой.

— Теперь это не имеет значения, Кусака. Если не возражаешь — хватит. Я… мне противно вспоминать все, что связано с Вандриком Шаэдисом. Надеюсь, он хорошенько страдает в том месте, куда определили его Темные.

— Даже ты не можешь быть таким жестоким. — Марори надавила сильнее, все-таки выудив из Крэйла немного злого бормотанья. — Вандрик был твоим отцом, а родителей не выбирают. И как бы там ни было, он вчера был с нами по собственной воле, хоть мог где-нибудь спрятаться.

— Ты забыла, кто начал эту войну.

— Лига и Ложа, — жестко напомнила она. — Посиди спокойно, я заново перебинтую.

— Оставь. — Крэйл повел плечом.

Ну оставь — так оставь. Взрослый парень — знает, как ему лучше.

Она повернулась, чтобы собрать медицинские принадлежности.

— Твоя очередь, — напомнил Крэйл.

— Ерунда, я в норме, — отмахнулась она, но спорить с шанатаром вдвое крупнее и сильнее нее было бесполезно.

Крэйл усадил ее на стул, обошел сзади.

— Задери футболку.

Марори послушалась, поежилась от прикосновения к коже прохладного воздуха.

Как оказалось, кто-то крепко прошелся по ее спине мечом: пожилая эльха из числа выживших преподавателей сокрушенно сообщила, что шрам останется через всю спину. И очень удивилась, когда Марори заявила, что нарочно будет покупать майки с оголенной спиной, чтобы прихвастнуть боевыми шрамами. Одним больше — не все ли равно, тем более что самый любимый горит на ее щеке, как маяк в ясную ночь.

В полной тишине Крэйл отлепил пластыри, снял пропитанный сукровицей ватный ролик, раскатанный от лопаток до поясницы. Его холодные пальцы, касаясь кожи, направляли в тело нервирующие раскаленные разряды. Марори поерзала.

— Все в порядке? — переспросил Крэйл.

— Просто немного знобит, — сказала она и ничуть не удивилась, когда он хмыкнул в ответ. — Боги, Шаэдис, если ты и так все понимаешь, для чего спрашивать? — немного разозлилась она.

— Не дергайся, Кусака, — вместо ответа, приказал он.

Как тут двигаться, когда ее словно приколотили к стулу?

— Что ты делаешь, Клыкастый? — спросила она, чувствуя легкое, почти невесомое дуновение вдоль всего шрама.

— Хочу хоть немного облегчить тебе боль, Кусака, — немного севшим голосом признался он. Присел сзади на корточки, мягко, удивительно бережно поглаживая кожу вдоль шрама. — Я обещал защитить тебя.

— И защищаешь, — ответила она, хоть язык почти перестал слушаться. — Крэйл…

Он вопросительно хмыкнул из-за ее спины.

Нужно сказать ему. Хоть и время чертовски не подходящее. Но он должен знать.

— В Хаосе… Я видела там Крээли. Твою… мать. — Последнее слово далось особенно тяжело. По сути, они с ним просто выращенные игрушки. Вряд ли понятие «родители» хоть как-то вяжется с теми людьми, чья кровь течет в их жилах.

— Ты уверена, что это она? — Его реакция была на удивление спокойной. Возможно, гибель Вандрика так на него повлияла.

— Да. Прости, что сразу не сказала. Казалось, все время как-то не к месту.

— Мне уже все равно, — таким же деревянным голосом ответил Крэйл. — Плевать. Я просто рехнусь, если буду пытаться понимать и анализировать. У меня есть та правда, что происходит сейчас. И которая будет потом.

— А у меня есть ты, ископаемый шанатар, — тихонько призналась она.

Несколько долгих мгновений они сидели в полной тишине, а потом Крэйл обнял ее, смыкая пальцы на животе, уткнулся лбом в бок. Момент такой странной близости, что она почти чувствовала их одну на двоих боль. А как иначе, ведь они, по сути, одно целое и неделимое. Не могло быть иначе, не могло случиться так, чтобы они не нашли друг друга. Даже в другой Вселенной они бы притянулись друг к другу зовом своей крови.

— Я люблю тебя, Марори Шаэдис йорМиолМорна, — сказал он уверенно. — С того самого дня, как впервые увидел в столовой, где ты отчаянно давала отпор темному эльфу. Помнишь?

— Помню, что ты очень меня напугал, — ответила она. Хотелось пошутить, но его признание вытравило из головы все прочие мысли, кроме одной. — И я люблю тебя, Клыкастый ископаемый Принц-из-Тени. Мой Принц-из-Тени.

— Дурацкий титул, — усмехнулся шанатар и прижался губами к ее пояснице. Жестко и осторожно одновременно.

Марори дернулась, попыталась было повернуться, но Крэйл крепко держал ее за бедра.

— Просто сиди так, — хриплым голосом потребовал он.

Она зачем-то кивнула, хоть вряд ли шанатару требовалось ее согласие.

Его губы были жесткими, впивались в чувствительную кожу на спине. Она потихоньку охнула, когда Крэйл прикусил кожу между лопатками, рядом с полоской шрама. Даже выгнулась, пытаясь убежать от обжигающей ласки. А он уже поднялся выше, притронулся к шее, потирая пальцами пульсирующую галопом вену.

— Тебе нужно больше есть, Кусака, — пожурил шанатар, мягко царапая клыками кожу уха.

— Нам обязательно говорить об этом… сейчас? — Марори густо покраснела от неприкрытой мольбы в голосе, от ноток желания, которое рвалось откуда-то из самого сердца.