Ничто не случайно - [51]

Следующим в очереди на полет был фермер-великан, который держал в руках пластиковую сумку, наполненную до краев конфетами.

– Эй, Дик, – обратился он ко мне, прочтя мое имя на ободке кабины. – Сколько ты возьмешь с меня за то, чтобы пролететь над моей фермой так, чтобы я мог высыпать это своим детишкам? До нее девять миль на север, она находится в районе восемьдесят первой станции.

– Ну, это нужно будет пролететь 18 миль… будет стоить… пятнадцать долларов. Это, конечно, очень большая цена, но, видишь ли, когда мы вылетаем за пределы этой местности…

– Вполне подходящая цена. По рукам! Мои дети сойдут с ума, когда увидят, что их папаша летает в небе на аэроплане…

Через пять минут мы оставили позади Кахоку и урчали над мягко вздымающимися холмами и приветливыми полями к югу от реки Дес-Мойнс. Он указывал путь, пока мы не приблизились к белому фермерскому дому в полумиле от дороги.

Мы пошли на снижение и покружили над домом. На звук «Урагана» из дома выбежали его жена и дети. Он изо всей силы махал им, а они отвечали ему с земли, размахивая обеими руками.

– ЛЕТИ ПРЯМО НАД НИМИ! – крикнул мне фермер, показывая сумку с конфетами, чтобы я понял, зачем это нужно.

Биплан снизился до высоты 50 футов и зашел на круг как раз над небольшой толпой на земле. Его руки заработали, и конфеты полетели вниз. Дети, как мангусты, бросились врассыпную, молниеносно поднимая их с земли, то и дело вскакивая, чтобы помахать еще раз своему папе. Мы сделали еще два круга, и мужчина дал сигнал, что можно возвращаться.

Мне никогда не приходилось летать с более удовлетворенным пассажиром. Он улыбался, как Санта-Клаус, летящий посреди лета по небу в своих красно-желтых санях. Он прилетел и улетел, как и обещал, хорошенькие маленькие дети были бесконечно счастливы, вот и сказочке конец.

Но когда мы вернулись, для саней уже собралось много работы.

Один пожилой скептик решил все же прокатиться, но предупредил меня:

– Только без всяких этих ваших выкрутасов, ясно? Чтобы наверху все было гладко и красиво!

Полет действительно получился гладким и красивым, пока не пришло время снижаться для посадки. Тут моему пассажиру вдруг пришло в голову начать отчаянно размахивать руками и дико визжать.

Я кивнул и улыбнулся, сосредоточивая внимание на посадке, не расслышав ни одного его слова до тех пор, пока мы не остановились вновь возле дороги.

– В чем было дело? – спросил я. – У вас в полете были какие-то неприятности? Что вы мне хотели сказать?

– ООО-ХХХ! – сказал он с улыбкой человека, которому удалось провести саму смерть. – Когда мы снижались, там, после последнего разворота… оохх! Я увидел, что мы заходим на посадку в самый центр пруда, и поэтому завопил: «ВЫРАВНИВАЙ, ПАРЕНЬ, ВЫРАВНИВАЙ!» И вы выровняли полет как раз вовремя.

День был очень жарким, и мотор не останавливался ни на минуту. Когда самолет приземлялся, целая толпа ребятишек устраивалась освежаться в потоке воздуха за хвостом биплана. Они плескались в воздушной реке как молодая форель, разбегаясь со счастливыми улыбками на лицах каждый раз, когда я нажимал на газ, чтобы вырулить на взлетную полосу. Оказываясь в толпе пассажиров, я поднимал вверх свои защитные очки и расслаблялся на ветру, который обтекал кабину.

Однажды, когда я приземлился, Стью разговаривал с двумя репортерами. Их интересовали мы и наш аэроплан. Они задавали вопросы и щелкали фотоаппаратом.

– Большое спасибо, – сказали они, уходя. – Сегодня в десять двадцать о вас будет передача.

После обеда мы все катали и катали пассажиров, однако помнили, что это наш второй день в Кахоке, и пришло время подумать о том, куда лететь дальше.

– Меня прельщают две возможности: остаться здесь и заработать деньги или же полететь дальше и заработать еще больше денег, – сказал Стью.

– Давай переночуем здесь, а завтра поутру двинемся дальше.

– Ненавижу оставлять злачное место. Но мы же всегда можем сюда вернуться, правда?

Мы лежали в теплой полуденной тени крыла, пытаясь спастись от жары в прохладной дреме. С неба донесся еле различимый звук.

– Аэроплан, – сказал Стью. – Вон, смотри. Он тебе не кажется знакомым?

Я посмотрел. Высоко в небе кружил желтый Каб. Очевидно, пилот разглядывал что-то на земле. Затем аэроплан немножко снизил высоту, сделал петлю и бочку. Это был тот же самый Каб, который летал в составе пятерки лучших американских пилотов на смотре в Прейри дю Шайен.

– Это же Дик Уиллеттс! – воскликнул я. – Это … но как он узнал … конечно, это он!

Через несколько минут Каб уже катил по траве и остановился возле нас. Какой приятный вид! Дик был высоким и спокойным человеком и к тому же очень опытным пилотом, который своим неожиданным появлением напомнил нам, как одиноко путешествовать на одном аэроплане.

– Приветствую! Так я и знал, что где-то встречусь с вами на своем пути.

– Но как ты нашел нас? Позвонил Бетт, что ли? Как тебе это удалось?

– Сам не знаю. Просто подумал, что вы, наверное, где-то здесь, – ответил Дик, развалившись в своей кабине и неторопливо покуривая трубку. – Это первое место, куда я полетел вас искать, честное слово.

– Гм. Просто фантастика.

– Да. А как у вас здесь идут дела, катальщики?