— Что он сказал? — Амадео уже знал ответ. В висках застучало громче.
— Арманд.
В голове загрохотал кузнечный молот, и Амадео до боли стиснул кулаки. Мигель прав, даже угадывать не нужно, кто разыскивал его и зачем.
— Диего и Рикардо, — выдавил он. — Им нельзя…
— Они в безопасности, я об этом позаботился. — К Мигелю вернулось его обычное оживление. — Мануэла с ними. Рикардо нашел меня за пару часов до того, как к ним на крыльцо упал Рамон, и сообщил, что кто-то расспрашивал о вас. Полиция не знала о вашем существовании, так что это не дядюшки-детективы, расследующие пропажу отчима.
— Почему он не позвонил мне?
— Боялся прослушки. Нелишняя предосторожность. Потому я сразу после гибели Рамона вылетел сюда. — Мигель извлек из кармана шортов пачку «M&M» s» и закинул горсть драже в рот. — Рикардо порывался лететь сам, но Диего убедил его, что так он лишь навлечет на вас подозрение. А меня никто не знает.
Амадео лихорадочно размышлял. Значит, на него открыли охоту, и причина тому может быть одна — расправа над Флавио. Рамон наверняка не сообщил его настоящее имя, но Амадео всерьез опасался за остальных обитателей виллы — они запросто могли повторить судьбу охранника. Никаких иллюзий насчет «сказал то, что требуется — отпустили» он не строил.
— Охрану нужно усилить, — впервые за все время подал голос Ксавьер. — Я распоряжусь. И ни шагу без сопровождения, принц, я не собираюсь отскребать твои мозги с асфальта.
— Мигель, вы уверены, что братья Торресы и Мануэла в безопасности?
Тот и не подумал обидеться.
— Конечно. Их никто не станет искать — себе дороже. Если бы банда Флавио собиралась их прижать, сделала бы это сразу, а не истязала бедного охранника. — Мигель грустно потряс пустой пачкой над раскрытой ладонью.
Амадео едва подавил тошноту. Рамона пытали, мучили, издевались, клещами вытаскивали имя. Его, Амадео! Все из-за того, что он прикончил клятого работорговца, который более чем заслуживал смерти!
— Принц, — окликнул его Ксавьер. — Принц! Разожми ладонь. Немедленно.
Только сейчас Амадео почувствовал жжение — он крепко стиснул горячую чашку, и кожа уже покраснела. Дернул руку к себе, шоколад брызнул на пол.
— Ой-ей. — Мигель подхватил чашку прежде, чем та упала. — Тетя Роза будет ругаться, но ничего, валите все на меня. Амадео, никто никогда не докажет, что вы имеете какое-то отношение к исчезновению Флавио. У его людей есть только предположения. Но для них главное — найти виноватого, и им окажется не только сеньор Витале, — он указал на Ксавьера, — но и раб по имени Арманд.
— Почему не я? — Ксавьер крутил в свободной руке незажженную сигарету. — По логике, именно я купил Амадео за чемодан кокаина, я подставил Флавио, и меня они должны разыскивать в первую очередь.
— А я и не сказал, что вас оставят в покое. На вашем месте я бы тоже поостерегся, сеньор Санторо. И за это мне следует попросить прощения — вы так вляпались по моей милости.
Ксавьер чуть было не согласился вслух, однако это было бы несправедливо — никто не мог предвидеть, чем обернется план по освобождению Амадео и устранению Флавио с бизнес-арены.
— Тем не менее, Амадео не убивал Флавио. Это сделал я.
— Скажете это тем, кто придет за ним. — Мигель смял пустую пачку и сунул в карман. — В любом случае, будьте бдительны. По сравнению с этими людьми Жаклин Коллинз — маленькая девочка.
Ксавьер подался вперед, стальные глаза сощурились.
— Откуда вы…
Мигель приложил палец к губам, чем еще больше стал похож на проказливого мальчишку.
— Я знаю много, — с самым таинственным видом изрек он, тряся руками над головой, как мексиканский колдун, — но помню мало. Если я или мои молодцы вам понадобятся, ищите в «Азарино». — Он подмигнул Амадео. — Номер зарегистрирован на имя Пабло Эскобара.
Ксавьер буркнул под нос что-то, отдаленно напоминающее «гений чертов». Мигель ушел, не забыв напоследок похвалить горячий шоколад, чем наконец растопил сердце Розы. Амадео этого не заметил. Он накручивал прядь на палец, беспрестанно повторяя про себя: «Рамон мертв. Мертв из-за меня».
Ксавьер схватил его за запястье и заставил выпустить волосы.
— Прекрати. Ты не виноват в том, что произошло.
Амадео зло глянул на него.
— Нет? Рамона убили из-за меня! Они искали меня, Ксавьер, и ты еще говоришь, что я тут ни при чем?
— С тем же успехом можешь обвинять себя в смерти Кристофа.
Амадео вздрогнул, как от пощечины.
— Что?
— Ты не виноват, что твой брат — больной ублюдок, который поднял руку на отца. И не виноват, что Флавио — такой же больной ублюдок, покалечивший пасынка и похитивший твоего ребенка. В любой войне жертвы неизбежны, и вместо того, чтобы топить себя в чувстве вины и гадать, мог ли ты спасти погибших, сосредоточься на том, как защитить тех, кто еще жив.
Амадео молчал. Он понимал, что Ксавьер прав — закопавшись в прошлом, можно запросто потерять настоящее, тем более в такой острой ситуации. Рамона уже не вернуть, но этот кошмар надо остановить.
— Сделай мне одолжение. — Он поднялся и составил чашки на поднос. — Позвони Ребекке и запроси подробную информацию о группировке Флавио. Если кто-то из них появится в городе, мы должны знать.
