Ни слова о любви - [110]

Перед Сабиной вновь предстала эта картина: Ружа стоит вплотную к нему, а он то и дело посылает в ее сторону искрящиеся, соблазняющие взгляды.

— Нам нужно сделать небольшой перерыв, — необдуманно произнесла она, возможно, под влиянием обиды, которая в этот миг перекрыла все другие эмоции. — Похоже, все у нас завертелось слишком быстро.

Борис сделался серьезным.

— Ты действительно так думаешь?

— Да, — ответила Сабина, хотя сердце ее в этот момент разбивалось на тысячи мелких осколков.

— Я не хочу, чтобы ты делала что бы то ни было вопреки своей воле. Я говорил это с самого начала. Поэтому я приму любое твое решение. По крайней мере, постараюсь… Но то, что ты говоришь, это бессмыслица.

Он больше ничего не сказал, только посмотрел так, что еще чуть-чуть — и она бы бросилась ему на шею. Но Сабина этого не сделала. И он ушел, а она осталась одна, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в ладони.

На работе она долго не высидела. Провела разве что несколько срочных разговоров с поставщиками, условившись о пополнении запасов кладовой в ближайшие несколько дней, после чего решила, что не будет себя больше терзать. Пойдет домой, примет ароматическую ванну, выпьет вина. Ей необходимо расслабиться. Нужно немного выдохнуть после всего этого ада, который она сегодня пережила.

Увы, в этот день всё будто сговорилось против нее, и этому ее желанию тоже не суждено было исполниться. Проходя мимо ресторана, она сквозь широкие стеклянные двери увидела Ружу.

Ее дочь, будто назойливая собачонка, семенила за Борисом, передвигающимся с подносом по залу. Остановившись, Сабина изумленно констатировала, что девушка отказалась от своей просторной, балахонистой одежды. Сейчас на ней были облегающие штаны для бега и ярко-розовый топ, состоявший из эластичных полос, которые закрывали лишь то, что было необходимо. Вокруг бедер — перевязанная рукавами спортивная блуза, в руках — бутылка воды. Надо признать, что и татуировка в таком обрамлении выглядела вполне сексапильно, уж как минимум интригующе.

«Никогда не видела, чтобы она занималась спортом…» Сабину вновь обступили мрачные мысли, предаваясь которым она и вышла из пансионата. Прежде, чем она закрыла за собой дверь, со стороны кухонного черного хода показалась Кася, собираясь побежать за подругой, но остановилась, не сделав и шага. Она смотрела, как Сабина исчезает за дверью, подождала еще немного, соображая что-то, потом сжала кулаки и направилась в ресторан — на этот раз через парадный вход.

— Ружа! — сладким голоском позвала она, а когда девушка обернулась, поманила ее рукой. — Поди сюда на секундочку, хочу тебе кое-что сказать.

Неохотно оставив Бориса у двери в кладовку, Ружа подошла к Касе и вперила в нее нетерпеливый взгляд.

— Гостей Сабины мы всегда рады здесь видеть… — начала Кася.

— О’кей, супер.

Ружа уже отстранялась, чтобы поскорее вернуться к тому, что интересовало ее значительно больше, нежели пустая болтовня с местными тетушками.

— Но я все больше задумываюсь, должна ли терпеть в своем пансионате тебя.

Ружа широко раскрыла глаза.

— I beg your pardon?![98]

— Дитя мое, ты так долго живешь в этих Штатах? Двадцать лет, что ли? Забыла уже, как говорить по-польски? Знаешь, как смешно это звучит?

— Что тебе нужно, женщина? — агрессивно спросила девушка.

— Мне нужно донести до тебя, что мне не нравится, как ты обращаешься с Сабиной. И как ведешь себя с моими работниками — тоже. Кроме того, мне не нравится, что ты бегаешь за Борисом, как кошка в течке. Хоть немного уважай себя.

Ружа не верила собственным ушам. Почему эта чужая баба позволяет себе читать ей проповеди?

— Не поучайте меня, для этого у меня есть мать. Вторая мне не нужна.

Кася шагнула к ней.

— В моей семье недавно были проблемы. Такие, после которых можно было уже и не подняться. Твоя мать тогда очень нам помогла. И не думай, что это были всего лишь дешевые утешения в стиле «вы справитесь, все будет хорошо». Сабина сделала для нас очень многое, не ожидая ничего взамен. Мы любим ее. И я скажу тебе одно: я не стану спокойно смотреть, как ты ее ранишь. Когда через несколько лет ты поймешь, какую боль ей причиняла, то наверняка очень пожалеешь об этом.

Ружа прищурилась.

— Очень трогательно, — бросила она и пошла прочь, высоко подняв голову.

Кася глубоко вздохнула, глядя ей вслед. «Неужели мои милые крохи через несколько лет тоже станут такими?» — подумала она.

Возвращение домой не принесло Сабине желанного успокоения. В голову ей пришла лишь одна идея, как облегчить свое состояние. Два первых бокала белого вина она выпила залпом. Забравшись с бутылкой на диван и закутавшись в пушистый плед, она уже ощущала легкое покачивание и шум в голове, успокаивающий нервы. С каждым последующим глотком бушевавшая в ней буря чувств утихомиривалась и слабела, а лодочки грустных мыслей уплывали вдаль.

«Чего это я так распереживалась? Он ведь сказал, что запрет на встречи — глупость и бессмыслица, я это услышала. Значит, все-таки любит меня…» Бутылка была почти пуста. Отправившись за следующей, Сабина взяла со стола забытый телефон. Никто ей не звонил, никто не писал. «Да пошли вы все… Могу быть счастлива и без вас…» — подумала она, глотая слезы. Вернулась на диван, потянулась за пультом — и колонки разразились попурри Элтона Джона, голос которого сентиментально выводил «