Ни слова о драконах - [7]

— А… как же Дамир? — растерянно огляделась Сашка.

— Да не переживай, успеет, — отмахнулся Хусаинов.

Но Сашка не двинулась с места. Локомотив издал пронзительный свист. Сашка увидела Дамира, который, перескакивая через бордюры, бежал к перрону.

«В вагон, быстрей!» — крикнул он ей.

Сашка запрыгнула на подножку. Двери закрылись, и поезд тронулся. Сашка прилипла к окну, стараясь разглядеть Дамира на опустевшем перроне. «Неужели не успел?!» — в панике гадала она.

Но вот из соседнего вагона вынырнул запыхавшийся Дамир. В руке он сжимал два скомканных билета.

— Куда ты провалился? Я так волновалась! — накинулась Сашка.

— Да там такая очередь в кассу была, еле успел!

Наконец, все расселись. Вместо кресел в вагоне были скамейки из деревянных реек. Один из парней, Семен, который слегка картавил, достал гитару и начал что-то тихонько наигрывать. Наташка залипла в телефоне. Хусаинов рассказывал какую-то нелепую и путанную историю, в которую попал его знакомый. После каждого взрыва хохота две старушки, занимавшие соседнее сиденье, осуждающе поджимали губы и еще крепче вцеплялись в хозяйственные сумки, которые держали на коленях. Наконец, Леха вынул засаленную колоду карт, и парни стали рубиться в «дурака».

Сашка ерзала, как на иголках. Вчера она засиделась до глубокой ночи, чтобы подготовить маленькое представление с фокусами, которое скрасило бы дорожную скуку. Но сейчас эта задумка казалась ей детской и ужасно глупой.

После нескольких станций в вагоне появились свободные места, и Сашка с Дамиром пересели на скамейку напротив женщины с маленькой девочкой. Белокурая девчушка в белоснежном платьице и красных лаковых сандалиях капризничала.

— Смотри! — Сашка раскрыла правую ладонь, на которой лежала блестящая пятирублевая монета. Затем сжала ее в кулак, дунула — и та исчезла. Заметив, как округлились от удивления глаза девочки, она улыбнулась и достала пропавшую монетку из-за ее уха. Фокус простенький, но малышке пришелся по вкусу: она восторженно захлопала в ладоши и стала требовать: «Исё! Исё!». Сашка показала еще пару домашних заготовок. Малышка хлопала и вскрикивала от радости. Сашка достала из рюкзака три яблока и, встав в проходе, ловко стала жонглировать ими, а затем протянула самое румяное малышке.

— Ну же, что нужно сказать? — напомнила мама девчушке, не сводящей с фокусницы зачарованного взгляда. — Спасибо вам большое!

— Да ладно, — пробормотала смущенная Сашка.

— Ты что, в цирке работаешь? — уставился на нее Дамир.

— Так, подрабатываю, — усмехнулась Сашка.

Наконец, их шумная компания, подхватив разноцветные рюкзаки, вывалилась из вагона. «Уржумка», — прочитала Сашка на стареньком здании станции с облупившейся краской. По ухабистой дороге, заросшей по обочинам крапивой и лопухами, они миновали деревеньку с покосившимися, почерневшими от времени домами и вышли к шоссе.

— Ну, кто хочет запечатлеть исторический момент? — спросил Леха, кивнув на светлый обелиск, сложенный из тесанных гранитных кирпичей. Все, побросав рюкзаки, обступили пограничный столб, на одной стороне которого было крупно выведено «Европа», а на другой — «Азия». Пока Наталья командовала, как всем встать для удачного кадра, Сашка уселась на запыленную траву. Фотографироваться она не любила, потому что на снимках казалась еще более тощей и блеклой, чем в жизни.

Прошагав с полчаса по обочине дороги, ребята свернули в лес. Гул машин, проносящихся по шоссе, постепенно стих. Полуденное солнце, пробиваясь сквозь листву березок и осин, расплескало на земле золотые лужицы. На одной из прогалин Сашка заметила россыпь лесной земляники и за пару минут набрала полные пригоршни мелких, с легкой кислинкой, ягод. «Где ты? Где ты?» — то ли тихий всхлип, то ли шепот ветра в листве. Сашка, вздрогнув, подняла голову и прислушалась — тихо, только изредка доносился обрывок незатейливой трели безвестных лесных пичужек. «Голову, что ли, напекло? Мерещится уже», — усмехнулась она и поспешила вдогонку за остальными.

Неприметная тропинка, блуждающая среди поросших мхом и лишайниками валунов и поваленных стволов деревьев, вывела к каменной реке. Огромные гранитные глыбы напоминали застывшие перекаты стремительного потока, сбегающего с горных вершин. Сашка забралась на прогретый солнцем валун и прижалась щекой к камню, грубые изломы которого за долгие столетия не сгладили ни дожди, ни ветра.

Леха повел группу по проторенной тропе, но Сашка, прищурившись, мысленно проложила собственный маршрут по щербатому гребню. После каната, натянутого на высоте трех метров, это казалось плевым делом. Ей вдруг овладела неуемная радость, кураж, знакомый каждому цирковому артисту. Но Сашка не учла, что замшелые глыбы начнут танцевать под ее весом, а подошвы кед будут предательски оскальзываться на лишайниках.

— Больная на всю голову! — выдохнула Наталья, глядя, как Сашка балансирует на острых гранях валунов.

Когда Сашка, слегка запыхавшись, пружинисто приземлилась на мягкий мох, раздались аплодисменты. Леха присвистнул, не сводя с нее восхищенного взгляда. Но стоило Сашке увидеть мрачного как туча Дамира, как горделивая улыбка тотчас поблекла.