Ни о чем не жалею - [81]

— Кто бы говорил! — воскликнула она. — Ты сам совершаешь один безрассудный поступок за другим, а от меня требуешь благоразумия! Твое предложение встретиться в городе — это же настоящее безумие!

Он знал это. Знал, но отказаться от своего плана не мог.

— Ты не сердишься на меня за все, что я тебе наговорил? За то, что признался тебе? — Он выпрямился во весь рост, и его лицо неожиданно стало очень серьезным. Джо хорошо понимал, что, открывшись Габриэле, он подверг опасности и себя, и ее. Но Габриэла ни о чем не хотела слышать.

— Как я могу сердиться на тебя, Джо? Ведь я тоже люблю тебя. — Она смущенно улыбнулась и добавила:

— Я рада, что ты мне сказал. Я, наверное, еще долго не могла бы разобраться во всем, что происходит. Со мной и с тобой…

Габриэла действительно была рада. Она понимала, что его положение гораздо сложнее. Она-то еще не приняла вечного обета и была более или менее свободна в своих поступках и решениях. Габриэла не была даже новицианткой, в то время как Джо уже восемь лет прослужил священником. Если бы об их любви стало известно, последствия для него могли быть самыми тяжелыми. Он терял все, буквально все.

— Я еще, правда, не знаю, как нам быть, — произнес Джо виновато.

— Не будем спешить. Будем жить как жили, а там будет видно, — попыталась успокоить его Габриэла, но она сама не верила в свои слова. И в первую очередь потому, что уже не могла жить как раньше. Все изменилось, и надо было начинать сначала. А как, если у нее из-под ног неожиданно ушла та опора, на которую она привыкла надеяться?

Но, несмотря на все это, Габриэла еще никогда не чувствовала себя такой сильной. Она не знала, откуда у нее такая уверенность в будущем. Но ей очень хотелось поделиться с Джо.

— Мне кажется, загадывать пока рано, — добавила она. — Главное, мы любим друг друга. Этого вполне достаточно. Со временем мы сумеем что-нибудь придумать.

— Я рад, что ты это сказала, — ответил Джо. И действительно, со лба его почти исчезли озабоченные морщины. — Я боялся, что ты больше никогда не будешь со мной разговаривать, если я признаюсь тебе… Я так боялся…

Он не договорил. Габриэла прижала пальцы к его губам, и он поцеловал их.

— Помни, я люблю тебя! — прошептал Джо и так поспешно вышел, что Габриэла даже не успела с ним попрощаться. Его шаги еще некоторое время раздавались в коридоре, потом они затихли. Габриэла все стояла возле стола и улыбалась, вспоминая слова Джо. Не верилось, что это случилось с ней. Как это могло случиться?! Любовь была благословением небес и готовым пожрать их обоих драконом. «Интересно, — задумалась Габриэла, — как долго нам придется хранить свои чувства в секрете?»

Наверное, очень долго. «Пока Джо не примет того или иного решения», — добавила она мысленно. Ведь он терял гораздо больше, чем она.

Потом Габриэла опомнилась и продолжила свои поиски, но нашла только одну из пропавших ведомостей.

Этого, впрочем, было вполне достаточно. Теперь Габриэла могла оправдать свое длительное отсутствие, а кроме того, у нее появлялся отличный предлог вернуться сюда завтра, чтобы снова встретиться с Джо.

Выйдя из кельи, она заперла за собой дверь и пошла искать сестру Эммануэль. Сердце Габриэлы пело и ликовало. Все окружающее словно заволоклось золотистой дымкой и потеряло черты реальности, зато воспоминания о поцелуях Джо, о его крепких объятиях приобрели выпуклость и яркость. Джо любит ее! Он хочет быть с ней. И она тоже этого хотела. Она полюбила, полюбила впервые в жизни!..

Когда Габриэла проходила мимо трапезной, где собралось несколько монахинь и послушниц, голова ее все еще слегка кружилась. Губы Габриэлы улыбались, глаза лучились счастьем, но никто из сестер не обратил на это внимания.

Одна только сестра Анна, чье ревнивое сердце не знало покоя, многое поняла и о многом догадалась. Но она промолчала, а больше никто ничего не заметил.

Глава 12

На следующее утро Габриэла пошла на исповедь одной из первых. Час был ранним, и многие монахини выглядели заспанными и зевали, деликатно прикрывая рты кончиками наголовных платков. Пожалуй, одна только Габриэла чувствовала себя абсолютно бодрой, хотя этой ночью она почти не сомкнула глаз. Ей так хотелось поскорее увидеть Джо, что она то и дело отрывала голову от подушки и напряженно всматривалась в темноту за узким окном дортуара, стараясь разглядеть признаки приближающегося рассвета. Самые разные мысли тревожили ее. Габриэла гадала, не приснилось ли ей все, что было вчера. Не устыдится ли Джо своего порыва.

Быть может, думала она, он уже раскаивается в своем поступке и теперь не захочет ни видеть ее, ни говорить с ней. Этот вариант казался бедняжке настолько реальным, что, когда она наконец вошла в темную и тесную исповедальню и опустилась там на колени, лицо ее не выражало ничего, кроме ужаса.

Молитву Габриэла прочла чисто машинально, поскольку от волнения и страха она почти ничего не соображала.

К счастью, Джо сразу узнал ее голос. Стараясь производить поменьше шума, он вытащил из гнезда деревянную решетку исповедальни, и Габриэла увидела в темноте смутные очертания его головы.

— Я люблю тебя, Габи, — прошептал он так тихо, что Габриэла скорее угадала, чем расслышала его слова. Она сразу же успокоилась и с облегчением вздохнула.