Ни о чем не жалея - [58]

Рэнду оставалось лишь сжимать кулаки от злости. Ему пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не ворваться к ней тотчас же и не потребовать отчета о том, чем они занимались. Погруженный в свои мысли, Рэнд и не заметил, как вскочил. Опомнился он на полпути к палатке, но ему уже было все равно.

Быстро оглядевшись по сторонам и убедившись, что его никто не видит, он откинул полог, закрывавший вход, и ступил в темноту.

Кейтлин тихонько ахнула, и Рэнд понял: она не спит. Она порывисто села на постели, судорожно прикрывая грудь легким шерстяным одеялом.

– Зачем ты пришел? Ты не можешь здесь находиться!

– Как видишь, могу, поскольку я здесь.

Кейт замерла. Завернувшись в одеяло, она спустила ноги на пол и встала. За палаткой туземцы разожгли костер. Отблески от огня проникали сквозь парусиновую ткань, и их света оказалось достаточно, чтобы Рэнд увидел, что Кейт одета в длинную белую ночную рубашку, а волосы ее заплетены в толстую косу. Она тяжело свисала с плеча, касаясь полной, увенчанной розовым соском груди, которую Рэнд прекрасно помнил. Он застыл на месте, не в силах преодолеть охватившее его желание.

– Что тебе нужно? – Голос Кейт прервал его грешные мысли.

– Мне нужно знать, что происходит между тобой и Сент-Энтони. Ты с ним спишь?

– А что, похоже на то, что я с ним сплю? – отозвалась Кейт, бросив красноречивый взгляд на узкую кровать. – Мне и одной на этой койке тесно.

– Я не это имею в виду.

– Я отвечу тебе, хотя это вовсе не твое дело. Нет, я не сплю с Джеффри. И никогда не спала.

– Но станешь, когда вы поженитесь? Кейт с трудом сглотнула.

– Я буду его женой, Рэнд.

«Нет, не будешь», – подумал Рэнд и прикусил язык, чтобы не сказать этого вслух.

Он подошел ближе и взял в руку конец косы, чувствуя, как заскользили по пальцам шелковистые волосы.

Боже, как же она хороша, подумал он. Сколько в ней жизни, огня. Рэнда тянуло к Кейт всегда, с того самого момента, как он услышал звук ее голоса. С тех пор его желание к ней все возрастало, и вот теперь он хотел ее так сильно, что даже не представлял, что такое возможно.

– Но пока ты ему не жена, – тихо заметил Рэнд, пристально глядя на нее. Высунув кончик языка, Кейт облизнула губы, и Рэнд почувствовал, что его тело напряглось. Бросившись к Кейт, он зажал ее лицо между ладонями и прильнул губами к ее губам.

На мгновение Кейт замерла, потом начала вырываться, упираясь руками ему в грудь. Рэнд поцеловал ее еще крепче. Он чувствовал, что она готова бороться не на жизнь, а на смерть. Она пообещала Сент-Энтони стать его женой. Это означает, что она не имеет права спать ни с кем другим. А Кейт не из тех, кто бросает слова на ветер. Но Рэнд тоже поклялся, что Кейт станет его, и был намерен выполнить свою клятву. Поцелуй стал более нежным, потом Рэнд принялся покрывать легкими поцелуями лицо Кейт, после чего жадно приник к ее губам. Губы Кейт стали мягкими, послушными, и, издав слабый стон, она прильнула к Рэнду всем телом, сдавшись на милость победителя.

– О Господи, Кейт... – прошептал Рэнд.

Он и забыл, какое это наслаждение – целовать ее, как мягки ее груди, прижимавшиеся сейчас к его груди. Он вновь поцеловал ее, на сей раз еще крепче, и губы Кейт приоткрылись, впуская его язык в свой рот. Рэнд почувствовал, как у него голова пошла кругом. Он хотел Кейт страстно, неистово, как хотел всегда. Рука его заскользила вверх, пока наконец не добралась до ее грудей.

Рэнд принялся ласково поглаживать сначала одну, потом другую. Они показались ему более полными, чем раньше, и едва помещались у него в руке. Коснувшись большим пальцем соска, Рэнд принялся будоражить его, и он тотчас же затвердел.

Внезапно Рэнд почувствовал, как Кейт замерла и, вырвавшись из его объятий, отступила в тень, прерывисто дыша.

– Этого... не должно было случиться, – прошептала она.

– Ты так считаешь? А мне кажется, это должно было случиться, только раньше.

– Убирайся отсюда, Рэнд. Между нами все кончено. И не возвращайся больше никогда.

Рэнд до боли стиснул зубы. Ему хотелось крикнуть ей, что он непременно вернется, что скоро она станет его женой и он будет целовать ее, пока у нее голова не пойдет кругом, станет заниматься с ней любовью до тех пор, пока она не запросит пощады. Но он молчал. Лишь смотрел на нее – трепещущую, с глазами, полными слез, – и молчал.

Наконец, чертыхнувшись, Рэнд повернулся, выскочил из палатки в прохладную тропическую ночь и вздохнул поглубже, пытаясь успокоиться. Нужно набраться терпения, уговаривал он себя. Еще есть время. Оказывается, он скучал по ней больше, чем предполагал, но ему хотелось, чтобы она сама пришла к нему, рассказала про ребенка. Если же она этого не сделает... что ж, он потом подумает, как поступить в этом случае.

А пока он добился того, чего хотел: получил ответы на свои вопросы. Кейт не спит с Сент-Энтони и не любит его. Ее тело без слов сказало Рэнду, что она никогда не сможет полюбить этого придурка и что она по-прежнему любит его, Рэнда.

Ее по-прежнему влечет к нему.

И одному Богу известно, как велико его желание близости с ней.

Сидя в своей палатке за штабелем перевернутых ящиков, служивших ему письменным столом, Филипп Радерфорд заканчивал заполнять в гроссбухе графу поступлений. Он даже не рассчитывал на такое счастье, что ему поручат ведать всеми доходами и расходами экспедиции. Поскольку большинство туземцев говорили на смеси французского с португальским, а сам он отлично говорил по-французски, работы у него было полным-полно. Уже много лет он не был так занят.