«Ни кацапа, ни жида, ни ляха» - [85]
Вероятно, коррекция отношения к русским возникла под влиянием Восточной Украины. Это подтверждается и той аргументацией, которую использовали деятели ОУН, когда доказывали, что русских «надо оставить в покое»: поскольку русские могли «сжиться с народом» только в советской Украине, так как процент русских, проживающих в Западной Украине, был относительно невелик[1143]. Русский народ, согласно мнению Главной военной команды, не представлял как таковой угрозы для независимости Украины, и бороться предстояло только с просоветскими активистами, а не всем русским народом на Украине. Тем не менее, русские военнопленные все еще рассматривались в качестве возможной угрозы, и поэтому, несмотря на то, что им сохранялась жизнь, свободы они лишались.
Разъяснение позиции ОУН по отношению к русскому народу занимало одно из центральных мест в официальном органе ОУН – журнале «Идея и действие» («Идея i Чин»). О важности этого журнала в формировании идеологии ОУН говорит хотя бы то, что уже после окончания Второй мировой войны именно на основе статей «Идеи и действия» пропагандистам УПА в заграничных рейдах предписывалось раскрывать «большевистский империализм»[1144].
Один из лидеров ОУН И. Гриньох («И. М. Коваленко») в статье, написанной в 1942 г., уподоблял немецкую политику по отношению к Украине российской: «Столетиями уничтожал и наш северо-восточный сосед – Москва – не только наши культурные приобретения, но старался украсть у нас нашу историю, выдвигая гипотезы, будто бы древняя Киевская Русь была только предтечей Москвы-России. Ведь сегодня нет москаля, который не считал бы Украину своим жизненным пространством, а свои претензии доказывали и доказывают москали специально препарированными до этого гипотезами, искривляющими историческую правду и являющимися издевательством над настоящими историческими фактами»[1145].
В 1943 г. продолжал «московскую» тему на страницах «Идеи и действия» и «М. В. Выровий» – М. Прокоп – главный идеолог ОУН-Б, глава «Главного центра пропаганды» («Головного Осередка Пропаганди»). В его статье встречаются (применительно к описанию событий 1917-1923 гг.) выражение вроде «кацапско-еврейские комиссары»[1146]. Ответственность за голод 1932-1933 гг. возлагалась им на «Москву». Упоминаются в статье и «московско-еврейские охотники («наганячи»)»[1147].
В другой своей статье М. Прокоп все еще призывал бороться украинцев с «духовной московщиной», «культурой обломовщины, грязного мужика и красной либо черной деспотии». Эти «черты» он считал исконно присущими московской культуре. Московское порабощение украинского народа происходит «столетиями». «Московский империализм» опасен Украине еще и потому, что он «веками» привносил в Украину, помимо политического угнетения, «декадентскую культуру»[1148]. Прокоп признавал право «московского народа» на государство в границах его «этнографической территории»: «мы признаем право московского народа на национальное государство на его этнографической территории, мы только боремся против северного центра московского империализма»[1149]. Несмотря на свою явную неприязнь к России и русским, Прокоп сделал важный шаг к демократизации позиции ОУН к русскому народу, провозглашая полное равноправие для национальных меньшинств Украины: «всем меньшинствам, проживающим на Украине, в том числе и Московскому, украинский народ признает полную равноправность». «Одновременно, однако, – писал М. Прокоп, – украинский народ должен самым решительным образом противостоять любым попыткам московского империализма делать из русского меньшинства своих агентов. Кто, живя на Украине и едя украинский хлеб, одновременно присягает на верность московскому империализму – тот враг Украины, и с ним украинский народ будет беспощадно бороться»[1150]. Поэтому он считал, что «ликвидация московского империалиста вне Украины, то есть в Москве, невозможна без ликвидации агент урных влияний среди украинских масс»[1151]. Таким образом, главный идеолог ОУН еще до ІІІ Чрезвычайного Великого Съезда ОУН гарантировал русским, как и остальным национальным меньшинствам, гражданские права при условии лояльности к УССД.
В то же время на более низком уровне и весной 1943 г. у части украинских националистов сохранялись расистские предубеждения против русских. Так, элементы расизма мы встретим в обращении Штаба Украинской Повстанческой группы «Озеро»[1152] к населению, выпущенном в мае 1943 г.: «Врожденная ненависть Москвы к Украине говорит москалям мстить нашему народу за их более низкий культурный и духовный уровень. Ведь такое поведение можно было увидеть только у наполовину диких, деморализованных племен азиатских кочевников»[1153]. Такое отношение к «москалям» неудивительно, поскольку в «Озере» имелись книжки Д. Мирона-«Орлика»[1154], отношение которого к расовым характеристикам русских описывалось выше.
Любопытно, что даже ругательства на русском рассматривались как больший грех, чем просто ругательства (которые в УПА были запрещены)
