«Ни кацапа, ни жида, ни ляха» - [116]
Работа ОУН в Рейхкомиссариате «Украина» в условиях подполья отличалась от той, что проводилась организацией ранее в Западной Украине. На Востоке в силу специфики подпольной жизни не было четкого деления на членов ОУН, кандидатов в ОУН, «симпатиков». В Советской Украине все завербованные члены подполья так или иначе участвовали в жизни организации. Уже само подобное устройство работы организации подрывало авторитарные принципы устройства организации с таинством посвящения в члены ОУН, особым пиететом к декалогу украинского националиста, 44 правилам украинского националиста. Оуновский актив в подполье Восточной Украины не всегда имел связь со своим руководством и был вынужден самостоятельно искать ответы на те или иные практические и политические вопросы, встававшие перед ОУН. Уже одно это способствовало демократизации работы организации на территории Советской Украины.
Всего на Советской Украине в 1941-1943 гг. действовало несколько краевых проводов, которым подчинялись областные проводы. Украинские националисты позволяли местным украинцам-схиднякам занимать довольно высокие места в областных проводах, например, пост заместителя областного проводника[1562]. Развернули свою деятельность украинские националисты и в Крыму, который они рассматривали как украинскую территорию.
Украинским националистам удалось создать националистические партизанские отряды, действовавшие в лесах северо-востока Киевской области, Чернобыльщины[1563]. Агитация украинских националистов за вступление в УПА проводилась даже на территории Черниговской области[1564]. Однако, в целом, поддержки населения, необходимой для успешной борьбы с СССР, украинские националисты не получили. Даже в восточных регионах, непосредственно примыкавших к «украинскому Пьемонту» – Галичине, население, похоже, не всегда поддерживало националистов. Во всяком случае, военно-мобилизационный референт Каменец-Подольского областного провода Я. Белинский на допросе назвал отсутствие поддержки местного населения одной из причин того, что его отряды, прикрепленные к Каменец-Подольской области, действовали на территории Тарнопольской области[1565].
Небольшая часть вовлеченных в работу ОУН «схидняков» с приближением фронта ушла вместе с националистами-западниками на Запад. Некоторые из них, как, например, К. Осьмак, заняли со временем значительные должности в украинском подполье. Но не только убежденные националисты из Восточной Украины бежали на Запад. В 1943-1944 гг. немцы перевели на запад часть схидняков-полицаев и прочих коллаборационистов. Часть из них впоследствии стала резервом для пополнения УПА.
К концу 1943 г. отношение руководства ОУН и УПА к схиднякам изменилось, и представители Советской Украины стали рассматриваться как возможные предатели.
На Волыни подозрение к «восточникам» появилось после того, как в августе 1943 г. выяснилось, что начальник штаба УПА-«юг» Голубенко – советский агент. Последовали тотальные проверки восточных украинцев со стороны СБ, нередко кончавшиеся убийством выявленных действительных и мнимых шпионов. Как следствие – начался исход из УПА «восточников», даже тех, которые до начала репрессий всецело поддерживали УПА и ОУН[1566]. Не трудно догадаться, что следствием массового ухода схидняков стало еще большее недоверие к восточным украинцам и усиление репрессий.
В декабре 1943 г. руководство СБ Волыни получило указание главы СБ ОУН Арсенича о тотальной проверке схидняков. Зачастую проверки заканчивались уничтожением «раскрытых» агентов. Только после обращения Д. Клячкивского к Р. Шухевичу террор удалось остановить[1567].
В приказе ОУН от 6 марта 1944 требовалось уничтожать все враждебные элементы вне зависимости от национальности. Особое внимание предлагалось обратить на советских украинцев: «Приказывается ликвидировать всех восточников на нашей территории. Все восточники, если они и не являются агентами-разведчиками, то с прибытием большевиков перейдут на их сторону с данными про нас. Обращаю внимание, что восточников, находящихся в рядах ОУН, не ликвидировать, пусть они копают землянки (крыивки) и прячутся»[1568]. Весьма любопытно, что лидеры ОУН, столь активно ратовавшие за соборность и включение в борьбу за независимость Украины восточных украинцев, совершенно не верили в восточноукраинское население, которое не состояло в ОУН или УПА. Советские партизаны передавали в радиограмме информацию о существовании распоряжения Краевого провода ОУН (Волыни) об уничтожении семей восточников, бывших советских служащих и активистов сел[1569]. Проведение чисток против восточных украинцев подтверждают и воспоминания мельниковцев. Как вспоминает мельниковец Г. Стецюк, у бандеровцев был этап, когда они принимали в УПА всех схидняков, русских, невзирая на национальность, но потом пошли «чистки» от реально или, во многих случаях, якобы опасного элемента[1570]. Включение большого числа схидняков в 1943 г. в УПА, вероятно, с точки зрения оуновского руководства было оправдано, исходя из задач борьбы с немцами, советскими партизанами, поляками. Однако быстрое приближение фронта делало пребывание «ненадежного» элемента в УПА проблемой, так как даже переход незначительной части «неустойчивых» схидняков на сторону Красной Армии грозил деконспирацией УПА и ОУН. Выход был тем же, что и в СССР, пытавшемся обезопаситься от реальных и мнимых врагов – «чистки».
