НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 15 - [13]

На следующий год Алексей попал на разведку золота. Экспедиция кочевала в верховьях Вилюя. Егоров изо дня в день долбил в каменистом грунте «копуши» — полуметровые ямы. Между ними было определенное расстояние, и шли они как по нитке вдоль речной долины. Работа была тяжелая, нудная и пока что не принесла никаких результатов. Коллекторы ворчали; «Нет тут ни пса, ни одной порошинки золота не попалось, понапрасну хребет ломаем…» Но начальник экспедиции был настойчив, работы продолжались.

Однажды ранним утром — до начала работы — Егоров пошел вверх по течению ручья. Он часто совершал такие прогулки, называя их про себя «персональной разведкой». Он искал алую глину, по которой струится голубая вода. Искал упорно — и на Урале, и здесь. Но не находил. Ручей круто сворачивал на юг, долина расширялась. В пределах видимости не было никаких следов алой глины, и Алексей уже хотел было повернуть обратно. Впереди, в нескольких шагах что-то блеснуло. Гам виднелась свежая галечная осыпь. Егоров приблизился, вгляделся и ахнул: над осыпью, в глубокой лунке лежали самородки. Одни были чистые, другие спаянные с кристаллами кварца. Это на языке золотоискателей называлось «карманом» редкостной величины. Егоров скинул с плеча карабин, стянул рубаху, расстелил… На пропотевшей ткани разместилось тридцать девять самородков. Самый крупный был с гусиное яйцо, самый маленький — с лесной орех. Алексей собрал золото, сложил в брезентовую сумку и поспешил к лагерю. Руки у него слегка дрожали. Сумка имела вес немалый — на прикидку около полупуда. Там уже готовили завтрак. Егорова спрашивали, не подстрелил ли он какой-нибудь дичины — всем хотелось свежего мяса. Он отмахивался, шагая к палатке начальника партии изыскателей. Тот сидел на бревне, положив на колени планшет, и что-то писал. Егоров достал из палатки кусок брезента и высыпал на него содержимое своей сумки. У начальника изо рта вывалилась трубка. Через минуту к палатке сбежался весь лагерь.

Начальник уже обрел прежнюю невозмутимость, взвесил самородки, сложил в специальную сумку, опечатал. Потом сказал Алексею: «Где? Показывай!» Жилу нашли. Она оказалась громадной. …Геологоразведочный институт. Алексей думал, что окажется на первом курсе самым старшим. Но ошибся. Взрослых было немало. Егоров выглядел значительно моложе своих тридцати четырех, а в аудитории сидели и люди под сорок.

Алексей учился прилежно. Но его больше всего интересовали те предметы, которые хоть в какой-то мере могли помочь раскрытию тайны голубой воды. Особенно увлекся он горными породами, обладающими слабой радиоактивностью — сердоликом и другими, а также минеральными водами. Он с удовлетворением узнал, что нарзан, боржоми и прочие целебные воды теряют многие полезные свойства при перевозке и длительном хранении. Это уже было похоже на голубую воду. Егоров провел самостоятельное исследование ионов и точно определил продолжительность их существования в разных условиях. Потом он проделал несколько экспериментов с серебром и убедился, как церковники получали «святую воду»: даже ничтожное содержание серебра в самой обычной воде предохраняло ее от порчи в течение многих недель. И все же до разгадки тайн «голубой воды» было далеко. К тому же произошло событие, которое на время отодвинуло все эти проблемы.

Однажды Алексей — дело было на каком-то скучном общефакультетском собрании — почувствовал чей-то взгляд. Взгляд был ощутим, как прикосновение. Егоров поерзал на скамейке, не выдержал и обернулся. Он увидел тоненькую темноволосую девушку. Глаза ее были такие синие, такие большие и чуть оттянутые к вискам, что Алексей сразу узнал Сеню — Ксению, дочку Анны, потому что только у нее и никого другого могли быть такие глаза. Рот у Егорова открылся и принял форму ижицы. Алексей мгновенно так поглупел, что Сеня прыснула, а председательствующий на собрании строго постучал карандашом по столу. Перебраться к Сене Егоров не мог, а поэтому стал размышлять, искоса поглядывая на нее. «Как она попала сюда? Видимо, учится, гостей на такое собрание не заманишь… Почему же я прежде ее не видел? А она стала совсем взрослой… и очень красивой. Просто удивительно красивой…

Сколько же ей лет? Тогда было, кажется, двенадцать. Значит, сейчас около двадцати. Может, и замуж вышла… Такие в девках не засиживаются». Алексей теперь поглядывал на Сеню почти сердито. Сердце его ужалила ревность — совершенно беспричинная, потому что, во-первых, он ничего не знал о Сене, а во-вторых, ревновать не имел никакого права. Он и сам это понимал, но продолжал злиться. Таким нахмуренным он и подошел к девушке после собрания. А она глянула светло, лукаво и сразу все поняла. Егоров в несколько минут узнал, что Анна вышла замуж «за Коноплева из ОГПУ, да ты его должен помнить…» и уехала с ним в Среднюю Азию, «а там ужасная жара и скорпионы, б-р-р», что в городке многое изменилось, не узнать — по соседству строят огромный завод, что Ксения учится на первом курсе, а живет в общежитии на Стромынке, что ей очень нравится в институте и вообще в Москве. Девушка вдруг прервала свое щебетание, серьезно глянула на Алексея и сказала: