Незваный гость - [29]

– Не надо забывать, что я долго жила одна. Я твердо решила, что смогу обойтись без мужчин. И дело не в одном Блейне, я тоже виновата, что все годы позволяла ему так мерзко вести себя и закрывала на это глаза. Нет, он никогда не бил меня, его издевательства были иными, более изощренными, и шрамы от них остались в душе навсегда. Я совершила массу ошибок, наверное, только по молодости и глупости. Да что там говорить, я просто сбежала от проблем, не пытаясь распутать этот узел. Я не понимала, что впереди меня ждут другие проблемы и, пожалуй, потруднее.

Прошло время, мы развелись, он похитил Черил, дым давно развеялся, а мне стало еще хуже, и я никак не могла справиться с депрессией. Тогда-то я и решила – мне надо бежать. Я вернулась в родной дом, к людям, знавшим меня с детства. Понадобились месяцы добровольного уединения, постепенно я разобралась в себе и почувствовала, что превращаюсь в ту, какой была в ранней юности. Знай я, как сложится моя жизнь, ни за что не полезла бы в этот грязный мир и не стала фотомоделью. Я не сумела себя защитить – вот главная моя ошибка. Что мне оставалось делать? Только спрятаться и зализывать раны. Я отказалась от борьбы. Что же, это был суровый урок, и больше я никому не позволю мной манипулировать. Пусть ищут другую жертву.

Внезапно ее голос сделался тверже.

– Дорогая фотомодель Кали Хьюджес осталась в прошлом. Сейчас перед вами не та Кали Хьюджес. А в будущем я надеюсь стать совсем другой. На самом деле меня и зовут иначе. Когда я родилась, без малого тридцать четыре года назад, мне дали имя Каллион Сью Хоуард. – Она с горечью усмехнулась. – Я была подделкой, Тревис, послушной куклой в руках моего рекламного агента, и меня устраивало это. Тогда я думала, что нашла себя. Но настало время, и я не смогла жить в оболочке Кали Хьюджес. После долгих поисков с трудом освободилась от навязанного мне имиджа и лишь теперь приближаюсь к своей истинной сути. Я поняла, какая я и что мне нужно. Чувство собственного достоинства для меня основа основ, и я не намерена им поступаться.

Кали подняла на него глаза, и у нее перехватило дух от улыбки Тревиса. Как странно, что от чуть заметного движения лицевых мускулов у нее ослабели ноги. Он обнял ее и прижал к своей груди.

– Кали, я никогда не видел в тебе только модель для обложки журнала. И не считал тебя украшением званых приемов, – спокойно пояснил он, коснувшись губами мягкого облака ее волос. – Я смотрел на тебя сквозь глянец страниц, и ты мне нравилась. А когда встретился с тобой в тот вечер, меня сразу к тебе потянуло.

Ее ошеломило это признание. Значит, желание вспыхнуло в нем еще в ту пору.

– Но ведь я была замужем. И у меня был ребенок.

– Впервые в жизни для меня не имело значения, что женщина замужем, а у меня есть свои правила, поверь мне. До нашего знакомства я избегал замужних дам. – Он улыбнулся. – Но ты, Кали Хьюджес, была совсем другой.

– Я не знала, – смущенно пролепетала она.

Тревис немного помрачнел.

– А тебе и не надо было знать, – пробормотал он и неожиданно отвернулся. Ну вот, я изложил тебе свою подноготную. Можешь смеяться сколько хочешь, можешь возмущаться и утверждать, что с таким типом, как я, тебе делать нечего. Я и правда не ангел. В прошлом у меня есть кое-что темное, и я предпочел бы об этом забыть. За моими дружками охотилась полиция, и досье на них подлиннее твоих прекрасных волос. И с чего я решил просить тебя позировать? Ведь ясно, что со мной лучше не связываться.

Кали поразила его внезапная откровенность. Он всегда казался таким уверенным в себе и целеустремленным. Неужели ему свойственны душевные сомнения? Да, похоже, что он проявил минутную слабость и теперь жалеет о сказанном.

– Тревис, – ласково проговорила Кали и дотронулась до его руки, – вы правы. Я прятала голову в песок. Я до сих пор не знаю, хочу ли я позировать для вашей книги, но постараюсь чем-нибудь помочь вам в работе над ней.

– Ты и поможешь мне тем, что будешь позировать, – возразил он.

Кали покачала головой.

– Моя боль никуда не исчезла. Скажу честно, я предпочитаю оставаться в тени.

– То есть сидеть здесь, в глуши, – уточнил Тревис.

– Пока у меня не восстановятся силы и не появится уверенность в себе, я не вернусь в Лос-Анджелес. – Кали говорила так тихо, что он с трудом разбирал ее слова, но улавливал в них страдание и горечь. В глубине души он считал, что Кали освободится от призраков прошлого, лишь приехав в город и вернувшись к работе. Ему была ненавистна одна мысль о том, что она до конца своих дней просидит в этой заброшенной хижине. Нет, ей нужно жить полной жизнью и общаться с людьми.

– Тебе не удастся надолго замести следы, – предупредил он, решив, что его доводы сейчас могут подействовать.

Кали пожала плечами.

– Может быть, да, а может быть, и нет. – Она подошла к одному из жеребцов и взяла скребницу. – Но меня это сейчас не волнует.

Тревис двинулся вслед за ней и вырвал у нее скребницу. Он схватил Кали за руку и повел домой.

– Идем, я проголодался, убежден, что и ты тоже. Ты же ничего не ела за завтраком.

Кали вынуждена была признаться, что не прочь перекусить, и подала сандвичи с ростбифом и суп из моллюсков. Она не удержалась от смеха, когда Тревис сказал: