Незримый фронт Отечества. 1917–2017 - [194]
Взаимодействие финских и немецких соратников и обмен сведениями перед грядущей мировой войной были налажены через филиал военной разведки Германии (абвер) — КО «Финляндия» (Kriegsorganization), созданный еще в середине 1939 года, а также через другие органы. КО «Финляндия» первой получила сведения о боевых возможностях советских разведывательных, диверсионных, пограничных и контрразведывательных подразделениях еще в начале советско-финляндской войны[159].
Благодаря налаженному негласному сотрудничеству, организация вела активную диверсионно-разведывательную деятельность на линии фронта. В ходе Зимней войны особо ценную разведывательную информацию абверу удалось получить в результате глубоких рейдов финских дальних патрулей. Так, одному из патрулей (группа Куисманена) удалось подобраться и тщательно исследовать район Колы. Однако эта группа не была единственной (группа Паатсало из Лапландии в ходе Зимней войны также активно разведывала заполярный регион)[160]. В дальнейшем немецкие органы очень серьезно и тесно сотрудничали с финскими спецслужбами. Как вспоминал после войны в ходе допросов сотрудник ЗиПо в г. Киркенес оберштурмбанфюрер СС Вилли Лаква, «это было сотрудничество чисто полицейского характера: его целью было противодействие шпионажу со стороны русских, ведущемуся в Восточном Финнмарке»[161].
Примечательно, что именно на КО «Финляндия» были в последующем возложены задачи ведения разведки и осуществления диверсий в Мурманской и Ленинградской областях, в Карелии и Эстонии.
Незадолго до начала Великой Отечественной войны абвер активизировал подготовительные мероприятия: абвергруппа 214 была развернута в Финляндии и действовала в дальнейшем при 20-й немецкой горной армии с начала войны и до июля 1943 года (в последующем, взамен переформированной абвер-группы 214, в г. Николайкене (Восточная Пруссия) в мае 1944 года была создана абвергруппа 164 и придана вновь 20-й немецкой горной армии). Дислоцировалась она в г. Рованиеми. Группа была ориентирована на диверсионно-разведывательную работу против Карельского и Ленинградского фронтов.
Абвер также перебросил к границам Советского Союза и расположил на важнейших направлениях диверсионные подразделения из состава знаменитого соединения «Бранденбург-800». В частности, 15-я легкая рота 4-го батальона была сосредоточена в районе г. Рованиеми в составе армии «Норвегия». В последующем эта рота активно участвовала в подготовке диверсантов, засылавшихся на Мурман[162].
К началу вторжения в СССР немецкие специальные службы обладали достаточно обширными знаниями о Севере СССР, в том числе полученными по линии технической разведки. В подготовительный период эскадрилья особого назначения «Ровель» вела активную воздушную разведку в промышленных регионах СССР (Кронштадт, Ленинград, Архангельск и Мурманск). Самолеты-разведчики активно вели аэрофотосъемку северных территорий СССР, действуя как с аэродромов в Северной Норвегии (Бордуфос) (апрель 1940 года), так и с любезно предоставленных финнами авиабаз (конец 1940 года)[163].
Изначально немецким спецслужбам на северном участке Восточного фронта отводилась руководящая роль, а финским разведывательным органам предполагалось вести «основную» работу против СССР[164].
Захват Заполярья играл весьма существенную роль в планах войны нацистской Германии против Советского Союза. Важность этого участка фронта в будущей войне подчеркивал рейхсканцлер и верховный главнокомандующий вооруженными силами Германии во Второй мировой войне Адольф Гитлер в плане «Барбаросса»:
Важнейшей задачей 21-й армии в течение Восточной кампании остается оборона Норвегии.
Имеющиеся сверх этого силы (горный корпус) следует использовать на севере, прежде всего для обороны области Петсамо и ее рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого океана. Затем эти силы должны совместно с финскими войсками продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы нарушить снабжение Мурманской области по сухопутным коммуникациям.
Будет ли такая операция осуществлена силами немецких войск, (две-три дивизии) из района Рованиеми и южнее его, зависит от готовности Швеции предоставить свои железные дороги в наше распоряжение для переброски войск…[165]
Начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии Вильгельм Кейтель придавал не меньшее значение «Мурманску как главному опорному пункту русских в летнее время… особенно в связи с вероятным англо-русским сотрудничеством, значительно большее значение, чем в последней финско-русской войне. Поэтому важно не только нарушить его сухопутные коммуникации, но и овладеть этим опорным пунктом, ибо связь его по морю… нельзя прервать другим образом…»[166].
Общеизвестно, что план блицкрига так и не был осуществлен в ходе вторжения в СССР. В Заполярье же уже к концу лета 1941 года начала складываться вполне нетипичная для всего протяженного Восточного фронта ситуация — длительная стабилизация и переход к позиционной войне[167]. В этой связи значение спецслужб с обеих сторон возросло.
