Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В.: Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая - [13]

А посредине возвышался кувшин с апельсиновым соком – Бейтс иного не признавал.

– Ты только посмотри, – сказал Джанни, складывая очередную газету, аккуратно уложив ее на пачку других, уже просмотренных и отодвигая стопу газет в сторону. – Ни она газета даже строчки не написала о землетрясении в Изумрудной долине.

И, подмигнув Бейтсу, он принялся намазывать на гренок масло.

– Ты побеспокоился? – спросил Бейтс, также протянув руку с ножом в ней к масленке.

– Ну да. Знаешь, тебе решать, нужно журналистам и телевизионщикам знать о том, что делается сейчас в Изумрудной долине.

– А что там такого особенного делается?

– Ага! – Джанни принялся за яичницу. – Вот по дороге все и расскажу. Не нарушая нашего правила – за едой о делах – ни слова!

Так что завтрак заканчивали в молчании.

Когда мощный Вольво представительского класса вырвался за пределы города, Абрахамс нажал кнопку, и толстое звуконепроницаемое стекло отделило салон с пассажирами от водителя.

– Ну, слушай.

Когда начались подземные толчки, никто даже не побеспокоился – силой всего в пару баллов, не больше, да и толком никто здесь, в Альпах, о землетрясениях и не знает, и не помнит. У нас ведь сейсмически-устойчивая зона.

Но когда несколько крупных камней свалились вниз на северном склоне, все, конечно, выскочили наружу. Увидели эти обломки, и тогда стали действовать в соответствии с инструкцией о чрезвычайном положении. Позвонили, куда нужно…

– Кому нужно… – хмыкнул Бейтс.

– Точно. И мне в первую очередь.

Но не перебивай. Они сказали мне, что с пятой выкуумной камерой что-то неладно. Она в этот день отдыхала – ну, ты знаешь, были отключены манипуляторы, внутри не было вакуума, но внутренняя подсветка была включена. После того, как подземные толчки прекратились и все стали возвращаться по своим местам, один из инженеров вдруг увидел, что внутри отключенной камеры что-то происходит.

Парень оказался смышленым. Он догадался тут же включить всю фиксирующую аппаратуру соседней камеры – видеоаппаратуру, метрические приборы, и вывел изображение на центральный дисплей.

Ну, все, конечно, тут же работать бросили. Точнее, никто еще и не начинал – роботы, которые собирают в камерах платы из выращенных кристаллов, включены еще не были, кое-кто из техников только руки успел протянуть к пульту управления, а сборку процессоров ни один начать не успел.

Короче говоря, все смотрят на центральный экран, а на нем – внутренность пятой камеры, поверху экрана бегут цифры – степень разряженности, уровень магнитного и электрического полей, в общем – стандартные показатели.

И в какой-то момент приборы как-будто с ума сошли – полный разнобой в показателях, цифры принялись показывать вообще что-то несусветное. А в центре камеры стало как бы проявляться что-то. Как-то с трудом, то заискрит внутри камеры, то вроде темного какого-то куска – Гил, мне слова трудно подбирать. В общем, в конце-концов приборы зафиксировали вот это…

С этими словами Абрахамс достал из кармана большой прямоугольник фотобумаги и передал Бейтсу.

На фотографии было нечто странное. Больше всего это напоминало голову какого-то существа: можно было разглядеть некие подобия глаз, щель рта, но остальное… Края «головы» были размыты, да и на самой голове больше рассмотреть ничего было невозможно. Даже предположить, какому животному может принадлежать эта часть туловища, было крайне затруднительно.

Если, конечно, это вообще была часть туловища.

– Ну, ладно, – рассмотрев внимательно снимок, сказал Бейтс. – А что сейчас с пятой вакуумной?

– А давай позвоним ребятам, – сказал Абрахамс.

Гил смотрел в окно. Как-то незаметно они пролетели полторы сотни километров, которые отделяли их от предгорий. Дорога начала петлять, и дальше их путь проходил чуть ли не по серпантину, поэтому водитель автомобиля снизил скорость.

Между тем Абрахамс вполголоса долго говорил по телефону. Потом выключил трубку, сунул аппарат в боковой карман куртки, и сказал:

– Ребята говорят, что, мол, внутри камеры искрит. Что-то происходит, но что – непонятно. Показания приборов упорядочились – внутри частичный вакуум, температура равна температуре окружающего воздуха, магнитные и электрические поля не меняются.

И это, Гил, самое странное. Как могут появляться искры, если не меняются ни магнитное, ни электромагнитное поля? В любом случае, там возле камеры – Ульрих, и он говорит, что, судя по-всему, опасности никакой нет. Но на всякий случай Ульрих прекратил все работы в лаборатории и удалил людей из помещения.

Ульрих Клаузих был руководителем лаборатории вакуумной сборки плат процессоров.

Между тем автомобиль ехал по центральной улице деревни, вскоре свернул на дорогу, ведущую к въезду в Изумрудную долину. Здесь Бейтс и Абрахамс пересели в электромобиль, а водитель повел Вольво на автостоянку.

Электромобиль неторопливо ехал по дороге, огибающей скалу. Вскоре открылся вид на долину. Слева, у подножия северных скал, виднелись несколько крупных обломков, которых раньше не было. А впереди темнели корпуса.

Второй из них и был корпусом, где размещалась лаборатория с вакуумными камерами.

У входа их встречали. Несколько охранников поздоровались и, открыв дверь, впустили своих боссов внутрь.