Незнакомец в килте - [33]

– Тебя что-то беспокоит? – вывел ее из задумчивости голос Дункана.

Она коснулась его лба, проверяя, нет ли температуры.

– Так. Ничего. Пора опять протереть тебя губкой.

Поскольку Дункан молчал, Бет приняла его молчание за знак согласия и принялась готовить кровать.

Когда она подоткнула ему под руки и ноги куски холщовой материи, чтобы не намочить постель, Дункан нахмурился. Окунув тряпицу в холодную воду, Бет принялась протирать ему лицо, постоянно чувствуя на себе его взгляд. Интересно, о чем он думает?

Она протерла ему шею, потом руки, но Дункан по-прежнему не проронил ни слова.

Понимая, что тянуть дальше нельзя – она и так уже достаточно медлила, – Бет спустила простыню, которой был прикрыт Дункан, до бедер и, чувствуя, что краска начинает заливать ее лицо, отвернулась.

Когда он лежал без сознания, она, протирая его, не стесняясь, касалась его тела в самых интимных местах, просто потому, что совершала необходимую процедуру; но сейчас красавец муж – правда, пока Дункана нельзя было назвать ее настоящим мужем – пристально смотрел на нее, прекрасно осознавая, где бродят ее руки.

Бет глубоко вздохнула. «Смелее, делай свое дело, – подбодрила она себя. – Если же он станет возражать, скажешь ему, что ты делаешь это ради его собственного блага, а потом попросишь его заткнуться».

Однако Дункан так и не проронил ни слова. Бет протерла его широкую мускулистую грудь и руки, затем приготовила еще один кусок ткани, чтобы протереть плоский живот, и осторожно взглянула на него.

Дункан пристально смотрел на нее сквозь полуопущенные веки, и вдруг губы его дрогнули в едва заметной усмешке.

Подозревая, что он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться, Бет откашлялась и сделала серьезное выражение лица. Пусть уж он лучше думает, что ей не слишком нравится то, чем она сейчас занимается, чем заподозрит, что она сгорает от смущения. Ей впервые приходится дотрагиваться до его обнаженного тела, когда он находится в сознании, и это вызывает у нее волнующее ощущение, поскольку сейчас перед ней первый взрослый мужчина, тела которого она касается. До этого момента Бет никогда не доводилось этого делать, и она видела голого мужчину только в кино. Оказывается, в реальности это необыкновенно приятно, так что дух захватывает.

– Ну и как? – прошептал наконец Дункан.

Бет почувствовала, что краснеет, и прикусила нижнюю губу, лихорадочно размышляя, что бы ей ответить. «Если бы ты не был болен, я бы все отдала за то, чтобы провести хотя бы одну ночь в твоих объятиях?» Но разве такое скажешь?

– Отлично. Ты ведешь себя очень хорошо. Лежишь спокойно, не шевелясь.

На сей раз Дункан, уже не сдерживаясь, ухмыльнулся.

«О, дорогой, – мысленно взмолилась Бет, – ну почему бы тебе просто не закрыть глаза и не позволить мне закончить начатое? Я с тобой с ума сойду!»

Чувствуя, как у нее трясутся руки, Бет выжала тряпку, прерывисто вздохнула и положила ее на мускулистый живот мужа.

«Ты можешь это сделать, – мысленно убеждала она себя. – Черт подери, ты ведь занималась этим в течение пяти дней!»

Она провела рукой по нижней части живота, покрытой курчавыми волосами, и вдруг с ужасом заметила, что под простыней вырастает красноречивый бугор.

Боже правый! Что же это такое? Она не может остановиться! У Дункана температура, его необходимо обтереть холодной водой. А может быть, дело в простой реакции на эту самую холодную воду? Скорее всего так оно и есть. Не может быть, чтобы он так отреагировал на нее.

Убеждая себя не волноваться, Бет подошла к кровати и приподняла левую ногу Дункана. Пока руки ее скользили по ноге, она упорно смотрела на тряпку в руке. Однако когда несколько секунд спустя взгляд ее случайно упал на бугор, она едва сдержалась, чтобы не ахнуть: он стал еще выше.

Казалось, вся кровь прилила к ее щекам.

«Господи, если ты поможешь мне выпутаться из этого дурацкого положения, клянусь, я в жизни не скажу больше ни единого бранного слова!»

Глава 8

Дункан с изумлением заметил, что лицо его жены приобрело багрово-красный оттенок – ни дать ни взять разрезанная пополам свекла. Он смотрел, как она обтирает тряпочкой его тело, и с трудом сдерживал смех. Смеяться было нельзя вот почему: Бет наверняка смутилась бы, выскочила из комнаты и припустила наутек.

А какие у нее приятные руки – не менее приятные, чем прохладная вода, которой она с такой осторожностью обмывала его. Такие мягкие, ласковые, нежные – это весьма ценно для жены.

Жена… Как он не хотел жениться! А вот поди ж ты…

Дункан с облегчением понял, что вполне в состоянии с ней спать, поскольку ранение, нанесенной Элеонорой, никак не сказалось на его способности заниматься плотскими утехами.

Когда руки Бет нежно коснулись его бедер, Дункан закрыл глаза и едва сдержал уже готовый сорваться с губ стон. Если бы у него были силы, он бы притянул ее к себе и с удовольствием занялся бы с ней любовью, хотя бы для того, чтобы удовлетворить желание, которое она сумела в нем вызвать.

Если бы сразу же после венчания он стал ее настоящим мужем, он бы предложил ей сейчас поласкать его своими потрясающими руками, которые с такой нежностью касаются его тела. Увы, об этом не может быть и речи. Так ему и надо, сам виноват в том, что медлил с тем, что неизбежно должно произойти.