Незнакомец. Шелк и бархат - [38]

«Тоща у тебя не было никаких шансов. Этот роман расцвел позднее, когда меня уже не было».

— Итак, — продолжал свой допрос Кристер, — Агнес не встретила тебя внизу в деревне, это было вранье, которым вам удалось сбить С толку суд, потому что вы говорили одно и то же. Да уж, вы успели хорошо отрепетировать свои роли, прежде чем в дело вмешалась полиция. Остается выяснить, почему ты вообще появился на сцене при всех этих обстоятельствах. Черный Холм вроде бы находится чуть-чуть в стороне от шоссе.

— 51 пошел за Робертом. Он был пьян и кричал, что проучит Хека раз и навсегда. Сначала я пропустил это мимо ушей, но потом здорово струхнул — подумал, что он действительно может устроить черт знает что и побежал за ним. Если бы только у меня хватило ума сделать это на пятнадцать минут раньше…

— Если бы не было всех этих «если», — произнес низкий, лишенный выразительности голос Эрланда. — Если бы мы с Агнес не встретились там наверху в доме. Если бы я не собирался сочетать любовь с охотой на вальдшнепов. Если бы Роберт не был пьян. Какой смысл перечислять все эти «если»? И, кроме того, все это произошло пятнадцать лет назад. А убийство Агнес произошло всего несколько часов назад. Мы как будто забыли о нем.

Кристер испытующе посмотрел на него.

— Очень мужественно с вашей стороны напоминать о случившемся. После того экскурса в прошлое, который мы только что предприняли, я могу представить себе только одного человека, который мог желать свернуть ей шею или вогнать ей в висок топорик.

— Вот-вот, именно, — эхом откликнулся Манфред.

Но Лидия тут же поставила их обоих на место.

— С Эрланда только что снято подозрение в убийстве. Вместо того, чтобы осыпать его новыми обвинениями, я думаю, что мы должны попросить у него прощения. За всех нас… и Агнес. Если он может простить.

Кристер поднялся, увидев множество световых пятен, приближающихся к дому в темноте. Он нежно потрепал Лидию по плечу:

— Вот это-то и есть самое слабое место. Если он может…

…Ночь казалась бесконечной. Никто из нас не спал. Все новые и новые люди, прокурор, врачи и полицейские приезжали в тихую заброшенную деревушку. Каждый из них ругал плохие дороги, полную невозможность довести до места выездную лабораторию или обычную машину, дождь, который снова начал капать и, кажется, не собирался прекращаться до конца лета. Каждому из ник необходимо было согреться и высушиться, так что я без конца подбрасывала дров в печь, пока сама не раскалилась почти до красноты, а Нина варила кофе и делала бутерброды, пока все наши запасы хлеба, масла и ветчины не были полностью исчерпаны.

Даниэль Северин жевал свой бутерброд и гудел, что он ненавидит это место, где люди только и делают, что убивают друг друга по ночам. А прокурор округа Андеш Лёвинг клялся, что подаст прошение перевести его в другой округ, где не случаются такие кошмарные истории.

— Если Эрланд Хёк не виноват в убийстве, за которое он отсидел семь лет, но зато убил эту женщину, то я попросту бросаю эту чертову работу. Ведь она, разумеется, убита?

— Что значит «разумеется»? — шипел Даниэль. — Доказать это может только вскрытие. Я же могу только констатировать, что у нее рваная рана в виске и чертовски похоже, что эта рана возникла в результате того, что кто-то стукнул ее этим проклятым старинным топориком. А затем ее бросили в пруд — живой или мертвой — это один черт, потому что она в любом случае не могла бы долго оставаться живой после того, как попала туда.

Дождь уничтожил все следы на склоне, ведущем к роднику, так что к середине дня в понедельник эксперты и фотографы разъехались, огородив предварительно место преступления. Долгие часы упорной работы дали на самом деле всего лишь несколько конкретных фактов, из которых ни один не был сенсационной новостью. Агнес поставила свой белый «моррис», принадлежавший супругам Линдвалль, у моста, даже не заперев дверь. Ее отсутствовавшая туфля была найдена в траве в двух шагах от того места, где лежал топорик. Волосы на лезвии топора принадлежали ей, так же как и частицы кожи и крови, которые, несмотря на дождь, сохранились в царапинах на острие. Зато никаких отпечатков пальцев ни на палке, ни на топорике не было.

В этой ситуации, как и предсказывал Кристер, вовсе необязательно было дожидаться заключения судебно-медицинской экспертизы. Без того было ясно, что Агнес Линдвалль была убита и какое именно орудие для этого было использовано. Ее в молчании отнесли вниз к машине «скорой помощи», которая из-за скопления машин на лужайке у моста не смогла развернуться и вынуждена была выезжать задним ходом на извилистую лесную дорогу.

Я была совершенно не в состоянии ехать в Скуга, чтобы навестить моего бедного забытого папу или купить еще хлеба и кофе. Вместо этого я поручила Юнаса, Андеша Лёвинга и Кристера заботам Нины и рухнула на свою кровать.

Когда я проснулась, было пять часов вечера, и по-прежнему шел дождь. Причесавшись и накрасившись, я вышла в кухню и обнаружила, что Нина колдует над горшком с едой, которую Лидия, несмотря на свое горе, заботливо прислала нам сюда наверх, а за столом, где Кристер в глубочайшей задумчивости покуривал свою трубку, прокурор округа Лёвинг сменился худощавым темноволосым субъектом, который, держа на коленях Юнаса, дымил не меньше, чем сам комиссар.