Незнакомцы в поезде - [56]

— Да, — согласился Бруно.

Через дверь террасы Джерард вошел в дом.

Бруно после секундного замешательства последовал за ним. Джерард прошел на кухню, а Бруно поднялся к себе. Там он швырнул записную книжку на кровать, а потом спустился вниз, в холл. Открытая дверь в комнату отца вызвала у него странное ощущение, будто он только теперь начал осознавать, что отец мертв. Это ощущение вызывала открытая дверь. Словно выбившаяся рубашка. Словно часовой, покинувший пост. Этого не было бы, будь "Капитан" жив. Бруно нахмурился, затем подошел и быстро закрыл дверь. Ковер был истоптан ногами детективов, его, Бруно, ногами. На столе лежала чековая книжка. Она была открыта, словно ждала подписи отца. Бруно осторожно открыл дверь в комнату матери. Она лежала на кровати, натянув до подбородка розовое стеганое одеяло. Ее голова была обращена в сторону комнаты, она лежала с открытыми глазами. Так она лежала с субботнего вечера.

— Не спишь, мам?

— Нет.

— Джерард опять здесь.

— Знаю.

— Ты не хочешь, чтобы тебя беспокоили, я скажу ему.

— Дорогой, не говори глупости.

Бруно сел на кровать и наклонился к матери.

— Поспала бы, мам.

Под глазами у нее обозначились розоватые морщинистые тени, и рот ее был странно вытянут, отчего губы стали непривычно тонкими. Бруно никогда не видел у нее такого выражения.

— Дорогой, ты уверен, что Сэм никогда ничего не упоминал при тебе? И никого?

— Ты можешь себе представить, чтобы он говорил что-то такое мне?

Бруно стал ходить по комнате. Присутствие Джерарда в доме бесило его. Джерард имел неприятную манеру делать вид, будто у него на каждого что-то есть, даже на Херберта, который, Джерард знал это, боготворил отца и говорил про Бруно что угодно, разве что не выдвигал против него прямых обвинений. Но Херберт не видел, чтобы Бруно мерил двор, иначе Джерард уже выложил бы Бруно такую информацию. Бруно ходил по двору и по дому, когда его мать болела, и те, кто его видел, не могли знать, считает он шаги или нет. Он хотел бы поговорить сейчас с ней об отказе от услуг Джерарда, но мать его не поймет. Она настаивает на том, чтобы он продолжал работать на них, потому что лучше его, она считает, им не найти. Сейчас они с матерью действуют порознь — Бруно и мать. Мать может сказать что-нибудь Джерарду например, что они только в четверг решили назначить отъезд на пятницу, — и это может иметь ужасное значение для него, Бруно, а ему при этом ничего не сказать!

— А ты знаешь, что полнеешь, Чарли? — произнесла мать с улыбкой.

Бруно тоже улыбнулся: в этот момент мать стала похожей на себя. Сейчас она за туалетным столиком надевала свою шапочку для душа.

— На аппетит не жалуюсь, — ответил Бруно. Но на самом деле с аппетитом у него было неважно, и с пищеварением появились проблемы. Так или иначе, но он стал прибавлять в весе.

Джерард постучал в дверь сразу после того, как за матерью закрылась дверь ванной.

— Она долго не выйдет, — сказал Бруно.

— Передайте ей, что я буду в холле, хорошо?

Бруно постучал в дверь и передал матери слова Джерарда, после чего ушел к себе. По положению записной книжки он мог точно сказать, что Джерард обнаружил ее и просмотрел. Бруно медленно намешал себе коктейль, выпил его, затем мягкой походкой спустился в холл, услышав, что Джерард уже разговаривает с матерью.

— …не показалось, чтобы он был в плохом или хорошем настроении, а?

— Знаете, он парень с весьма изменчивым настроением. Так что я сомневаюсь, что заметила какие-то особые перемены, — отвечала мать.

— М-м, люди иногда что-то чувствуют. Вы согласны, Элси?

Мать не ответила.

— …очень плохо, потому что я рассчитывал на большее содействие с его стороны.

— Вы думаете, он что-то утаивает?

— Я этого не знаю, — произнес Джерард с неприятной улыбкой, и Бруно по его тону мог понять, что Джерарду хотелось, чтобы Бруно слышал его. — А вы?

— Я, конечно, так не думаю. А вы к чему клоните, Артур?

Она достойно встречала его вопросы, по мнению Бруно, и после этого разговора вряд ли будет о Джерарде высокого мнения. Этот выходец из Айовы снова показал свою глупость.

— Вам, конечно, угодно, чтобы я искал правду, не так ли, Элси? сказал Джерард, как это делают в радиодетективах. — Он неуверенно отвечает, когда я его спрашиваю, что он делал в ночь на пятницу, когда оставил вашу компанию. У него есть среди знакомых не совсем светлые личности. Одного из таких могли бы нанять враги Сэма по бизнесу, чтобы убить его, шпионить за ним и так далее. И Чарльз мог бы обмолвиться, что вы с ним уезжаете на следующий день…

— Артур, вы клоните к тому, что Чарльз что-то знает об этом?

— Элси, я бы не удивился этому. А вы, скажите честно?

— Проклятый! — пробормотал про себя Бруно. Как он может говорить такие вещи его матери!

— Я определенно скажу вам всё, что он скажет мне.

Бруно двинулся к лестнице. Ее податливость убила его. А если она начнет подозревать его? Убийство — это такая вещь, которую она не примет ни под каким видом. Разве он не понял этого в Санта-Фе? А если она вспомнит Гая и тот факт, что они говорили о нем в Лос-Анджелесе? Если Джерард в течение двух недель обнаружит Гая, то может увидеть царапины на лице, полученные в лесу, либо порезы и ссадины, которые вызовут подозрение. Бруно услышал тихие шаги Херберта в нижнем холле и затем увидел его: тот нес на подносе бокал с напитком для матери, который та выпивала днем, — и отступил, поднявшись наверх. Сердце у него билось, словно во время боя боя на несколько фронтов. Бруно поспешил в свою комнату, выпил хорошую порцию виски, затем лег на кровать и попытался заснуть.