Нежный яд. Признания. - [35]

- Страшно нелепая мысль, - сразу же ответил Элизеу.

- Конечно, нелепая, - согласилась Марсия. – Но мы же не всегда властны в своих мыслях.

Элизеу вспомнил свою ревность к Фигейре и кивнул головой: да, человек не властен в своих мыслях, и тут уж ничего не поделаешь.

- Элизеу! А сейчас у меня есть шанс? – спросила Марсия.

- На что? – Сердце и взгляд Элизеу давно говорили «да», но ему так сладостны были слова Марсии.

- Ты меня еще не разлюбил? – спросила она.

И вот тут он подхватил ее на руки, и их жаждущие губы наконец-то встретились. Лаская друг друга, они погрузились в сладостное забытье.

Очнулись они уже в сумерках, но все еще не в силах были разомкнуть объятия и расстаться.

- А как же Жилвания? – вдруг спохватилась Марсия. – Она же скоро придет!

- С Жилванией мы друзья, - ответил Элизеу. – Она все поймет. Я доживаю здесь последние дни по ее просьбе. Ей одной тоскливо. Но срок контракта истек, и…

- И закончилась старая жизнь, - заключила Марсия.

- И я так счастлив, что она наконец закончилась, - с облегчением вздохнул Элизеу, но по лицу его пробежало облачко: он вспомнил о другом контракте – с Барони.

- Тебя что-то смущает? Заботит? – встрепенулась Марсия.

- Я люблю тебя, - ответил Элизеу.- И буду любить всегда, что бы ни случилось.

Они успели еще и посидеть на кухне и все-таки попить чаю, а Жилвании все не было.

Она сидела у Лавинии, с которой в последнее время подружилась и к которой частенько забегала после работы в ее столовую перекусить и поболтать. А сегодня засиделась.

- Я ведь знаю, что он любит Марсию, - говорила она. – Да и сама к нему никаких особых чувств не испытываю, слишком уж мы разные. Художника себе в мужья я никогда бы не хотела. Но на душе у меня тоскливо. Годы идут, я одна…

- Какие твои годы! – засмеялась Лавиния.

В столовую заглянул Фигейра.

- Здесь еще кормят? – спросил он.

- Конечно, - ответила Лавиния.

И он с облегчением вздохнул. Его рабочий день кончился, и он мечтал об ароматном поелье Лавинии.

Вот уже несколько дней он работал на фабрике, добросовестно осваивал новую профессию камнереза, и ему приходилось нелегко, но он был не из тех, кто сдается. Сцепив зубы, он работал до седьмого пота, потому что хотел почувствовать себя настоящим мужчиной.

Глава 17

Если говорить честно, то и у Лавинии своих неприятностей хватало. Можно было даже сказать, что они сыпались на нее как из ведра.

Насмотревшись на Валдомиру с Карлотой в телевизоре, она не сомневалась, что он и весь вечер пробудет у Карлоты. Они теперь стали соратниками, у них появилось общее дело, того и гляди «Мармореалом» будут вместе управлять.

Лавиния снова почувствовала себя брошенной. Почувствовала, что она одна в ответе за своего ребенка.

Тоскливо, видно, было и Мауру, потому что он все напрашивался к ней в гости, и она, махнув рукой, согласилась, хотя настроение у нее никакого не было, да и устала она порядком.

А когда они вместе с Мауру вошли в квартиру, оказалось, что Валдомиру дома и ждет ее. При виде Мауру благодушное настроение Валдомиру мгновенно испарилось, он тут же собрался и ушел к Карлоте.

Лавиния сто раз прокляла и настырность Мауру, и собственную мягкотелость, но что было делать? Она лучше всех знала, что Валдомиру не уговоришь переменить решение, так что остаток вечера она провела, рассказывая своему нежеланному гостю историю своей любви к Валдомиру и о тех несчастьях, которые она принесла ему, а он ей. После жалоб ей стало немного легче.

Мауру приготовился рассказать ей историю своей жизни, но тут в дверь раздался звонок. Лавиния ума не могла приложить, кто бы мог прийти к ней на ночь глядя. Разве что соседка.

Но это оказался ее брат Аделму. И не один – с Жуниором. Тетушка с племянником радостно расцеловались, и Жуниор, прыгая, объявил, что останется у нее ночевать.

Мауру понял, что Лавинии не до него, и попрощался.

Как только за ним закрылась дверь, Жуниор объявил:

- А я этого дядю знаю. Он приятель Режины, я не раз видел его у нее.

Лавиния удивилась, а Аделму недовольно поморщился.

- Посиди-ка в комнате, нам нужно поговорить, - сказал он сыну и повел сестру на кухню.

- Дело в том, что я расстался с Режиной окончательно и навсегда, - сказал он. – Приюти Жуниора на несколько дней, пока я найду себе новую работу. Я пока поживу в мотеле. А там видно будет.

Он не стал делиться с сестрой своими проблемами, а дело было в том, что Жуниору очень понравилась новая школа, в которую он начал ходить. Мальчик не хотел с ней расставаться, и Аделму пообещал, что не будет его забирать оттуда. Но это были деньги, и немалые. Откуда их взять, Аделму пока не представлял себе, но не отчаивался. Главное, что у Жуниора была крыша над головой.

Узнав, что пока он будет жить у своей тети, Жуниор пришел в восторг. Он сразу стал вспоминать, как им было весело вместе, когда они жили в маленьком домике на окраине Рио.

Аделму ушел, а тетушка с племянником погрузился в воспоминания. Лавиния обрадовалась не меньше Жуниора тому, что какое-то время они побудут вместе. Мальчик болтал не переставая, и от него Лавиния узнала о новой замечательной школе, в которой он стал учиться и где ему так нравится.