Нежность. Том 2 - [47]

— Драго, а ты ничего не слыхал про Еву? — протянул Хизу, отрезая себе кусочек айвы.

— Нет. А что? Она от негодования руки на себя наложила? — издеваясь, выговорил Драго и так красноречиво глянул на собеседника, что стало ясно, как он сожалеет о том, что его слова не могут стать правдой.

— Ха, да весь двор только об этом и судачит…

— О чем? Об убийстве Куана Цунес?

— О нем тоже, но и о королеве. Хотя я понимаю, ты здесь сильно занят, — Хизу лукаво кивнул на Ива, — Новости до тебя не долетают…

— Преамбула затянулась, — Драго выхватил айву из рук собеседника и смачно откусил желтый бок.

— Так нечестно! — Хизу скривился, — Злой ты парень! Ничего святого!

— Говори, давай.

— Так заботит здоровье сестры?

— Она больна? — Драго обрадовано приподнял брови.

— Можно, и так сказать. Сначала, я думал твоих рук дело, но потом засомневался… Ты же занят был другим важным делом, а все сразу не успеешь…

— Я устал ждать, Хизу. Не буди во мне зверя.

— Думал, твой зверь никогда не засыпает при виде таких красавчиков как я.

— Ошибаешься, — подыграл шутке Драго, — Не в моем вкусе, я предпочитаю стройных и спортивных людей.

— Горе-то, какое! Вот, не переживу! Веришь? — Хизу сощурился, — А в королевской семье настоящая беда, и ни один паяц не рассмешит сейчас Королеву. Ребенка выкинула в ночь…

— То есть, — Драго привстал, — Ева потеряла ребенка?

— Ага, — Хизу принялся за орехи на дне фруктовой вазы.

— Ну, надо же, перестаралась с ролью добродетельной королеве, чье сердце болит за народ, — Драго от души рассмеялся.

— И не говори. Сдулась!

Оба собеседника сорвались на гогот.

— Вы невозможны! Оба! — громко выговорил Ив. Он стоял, сжав кулаки, и яростно смотрел на смеющихся Хизу и Драго.

— А что такое? Королеву жалко? — Хизу искоса глянул на барона, а потом перевез взгляд на собеседника, — Странные у тебя союзники.

— Барон просто в душевность решил поиграть, видать, совесть замучила, — Драго вытер слезы смеха и неодобрительно оглядел Ива.

— Нет, — отозвался тот, — Просто вас невозможно слушать. У человека горе, а вы злорадствуете.

— Да ты хоть знаешь, что этот человек мне сделал? — глаза Драго вспыхнули яростью. Он приподнялся, опираясь руками на стол, — Она была моей родной сестрой и позволила меня растоптать. Бросила умирать… Оставила, когда я в ней так нуждался. Я имею полное право высказываться о Еве, как захочу. И ты, — Драго указал на барона пальцем, — Не смеешь мне указывать!

— Я советую тебе, наконец, вспомнить, что ты мужчина.

— Опять грязные намеки?

— Ох, я не об этом, — Ив покачал головой, — Как можно издеваться над горем человека? Неважно, что эта несчастная женщина сделала в прошлом, она могла быть тысячу раз неправа и несправедлива. Но с твоей стороны недостойно смеяться над болью, ты ведь сам говоришь, что прошел через ад, значит, знаешь как тяжело ей сейчас. К чему смех? Это низко. Если Ева твой враг — победи ее, а не злорадствуй над горем. Иначе сам ничуть не лучше обидчиков.

— Пламенная речь, правда, замысловатая, но с выражением, — насмешливо подвел итог Хизу, — Я готов ангажировать тебя на сцену лучших театров.

— И, правда, шут, раз не можешь оценить серьезность момента, — презрительно бросил Ив. Он перевел взгляд на Драго. Тот стоял неподвижно, только на лице у него лежала тень обиды и подрагивала бровь, будто он отчаянно что-то просчитывал.

— Ладно, смотрю все бесполезно, — Ив махнул рукой, — Мои слова пролетят мимо вас.

— Постой, — Драго шагнул вперед.

— Что? Опять расскажешь, как ты зол и как тебя несправедливо обидели лет сто назад… Извини, я устал от этих игр, по крайней мере, на сегодня. Хочу прогуляться…

— Ив, ты возможно прав, — выговорил Драго, впавший в состояние крайней озабоченности.

— Х-м-м, — барон сразу смягчился, — Знаешь, когда у тебя такое злое лицо, как минуту назад, мне становится страшно. Правда! Я перестаю понимать, что за человек передо мной и что у него на душе… Кажется, у него ее вообще нет, а вместо — пустота…глубокая черная бездна. Тогда мне хочется убежать, не оглядываясь…

— Прости, я весь на нервах. Выхожу из себя…

Хизу тихо сплюнул, смотря на оправдывающегося Драго, и отвернулся к окну. Даже к еде потерял интерес.

— Понимаю, — кивнул Ив, — Но мне надо привыкнуть…

— Я знаю. Тебе сейчас особенно тяжело, привычный уклад встал задом на перед, с ног на голову. Надо отдохнуть…

— Все же пойду… Хочу посидеть в саду и свыкнуться с мыслью, что вот этот, — Ив указал на фыркнувшего Хизу, — Будет теперь жить с нами.

Он повернулся к двери и уже поднес руку к ручке, но выйти так и не успел. Дверь распахнулась, и с оглушительным визгом, снося борона, в комнату ввалилось нечто в полосатых гольфах.

— Папочка! — завизжала обрадованная Нойка, вешаясь на руке Драго, который расплылся в улыбке.

— У тебя есть дочь? Но это же наследница Плантагенет? — переборщил с вопросами ошарашенный Ив и на автопилоте запер дверь, тараща глаза на девушку.

В ответ Драго смущенно улыбнулся и разлохматил волосы на затылке.

— Я так счастлива, что снова вижу папочку! — Нойка продолжала висеть на руке, не выпуская ее из цепкого захвата, — Восемь лет я так скучала! Спасибо, что позвал! Я каждый день смотрела в шар, в надежде, что ты свяжешься. Но это случалось так редко. Папочка! Ты ведь тоже скучал?