Нежность - [13]

Дальнейшая часть вечера прошла в веселой непринужденной обстановке. Саманта сыграла на пианино несколько незатейливых мелодий, а затем перешла к исполнению гимнов и патриотических песен. После этого настала очередь Джорджа. Уступив настойчивым просьбам Блейка, он согласился спеть пару необычных негритянских песен — волнующих историй о тяготах рабства и тоске по дому. У Джорджа оказался низкий и сильный голос. Душевное исполнение песен, которые негры обычно пели во время работы, покорило слушателей. Саманта только сейчас заметила, что Джордж очень красив, и ей захотелось узнать, любил ли он кого-нибудь? Может быть, у него была жена, которую продали другому хозяину? Саманта знала, что у большинства негров очень трагично складывается жизнь.

— Иногда музыка является для нас единственным, что помогает нам прожить день, — печально сказал Джордж, обращаясь к преподобному Уолтерсу.

— У тебя есть семья? — спросила Милисент.

— Нет, я не знаю своих родителей. Впрочем, это обычная история, когда здоровых сильных детей забирают у матери, как только она отнимет ребенка от груди, и продают другому хозяину. Все так привыкли к этому, что подобное событие не вызывает никакого протеста. Я, как и многие негритянские дети, не помню мать и отца, не знаю, были ли у меня братья и сестры.

— Господи, это ужасно, — тихо произнесла Саманта. — Я даже представить не могу, что смогла бы жить, не зная своих родителей, брата…

Точно также поступают с мужьями и женами, — добавил Джордж. — Иногда хозяева сами выбирают женщине мужчину, чтобы у нее родились сильные здоровые дети. Их совершенно не волнуют чувства рабов. Самое главное, чтобы они производили здоровое потомство — будущих работников. Не правда ли, очень напоминает разведение скота и лошадей?

Саманта покраснела, не в силах взглянуть на Блейка.

— Кажется, мне не стоило говорить об этом, — заметил Джордж.

— Нет, нет, — возразил священник. — Моей жене и дочери уже приходилось слышать об ужасах рабства. Чем больше они узнают об этом, тем лучше поймут важность нашей цели. А как насчет тебя самого, Джордж? Ты был когда-нибудь женат?

В глазах Джорджа появилась боль.

— Нет, сэр, — коротко ответил он, не вдаваясь в подробности, но Саманта уловила в его словах скрытую печаль и поняла, что в жизни Джорджа была любовь.

— Тебе нужно остерегаться, — обращаясь к Джорджу, произнес Бичер, который все это время тихо сидел в углу комнаты. — Держись поближе к своему другу и постоянно имей при себе бумаги, удостоверяющие твое освобождение. Иначе тебя могут принять за беглого раба и снова продать. Многие не пожалеют никаких денег за такого рослого и сильного негра.

Джордж и Блейк посмотрели на Бичера, затем — друг на друга. Блейк почувствовал, что его друг испытывает к Бичеру такое же недоверие, как и он сам.

— Спасибо, сэр. Я буду очень осторожен. Бичер поднялся, собираясь уходить.

— Думаю, мне уже пора, Говард, — обратился он к отцу Саманты. — Благодарю вас за прекрасный ужин и вечер. Я всегда с большим удовольствием слушаю, как Сэм играет на пианино и поет, — Бичер подошел к Блейку и протянул ему руку. — Рад был с вами познакомиться, Хастингс. Надеюсь, мы вас еще здесь увидим?

Мужчины обменялись рукопожатием, и Блейк снова интуитивно почувствовал, что оно было скорее враждебным, чем дружеским. Поднявшись со стула, Хастингс посмотрел Бичеру прямо в глаза и сильнее сжал его пальцы.

— Думаю, что да. Вы далеко живете? — как бы невзначай спросил он, продолжая рассматривать Бичера.

Они оказались почти одного роста. По мнению Блейка, ему было примерно столько же лет, сколько и Нику Весту. Бичер уже начинал стареть, но все еще оставался крепким и, судя по всему, сильным мужчиной.

— Нет, недалеко, — ответил Бичер, — всего через несколько домов. У меня совсем небольшой домик из двух комнат. Я вдовец и, к тому же, не очень богат… — при этом он выразительно посмотрел на преподобного Уолтерса и с улыбкой добавил: — Моя жизнь — в вере и хороших друзьях.

Бичер снова повернулся к Блейку и наставительно произнес:

— Доверьтесь Богу, мистер Хастингс, а не кулаками своему гневу. Бог проведет нас через все, что нам предстоит. А нас ждут тяжелые испытания.

Он пожал руку Уолтерсу. Затем преподобный отец проводил его до дверей зала, обсуждая при этом церковную службу, которая должна была состояться послезавтра.

Блейк пристально наблюдал за ними, пока они не скрылись за углом, потом понимающе взглянул на Джорджа, лицо которого выражало отвращение.

— Я такого же мнения, — пробормотал Блейк сквозь зубы и обратился к Милисент Уолтерс, искавшей в это время ноты для Саманты: — Миссис Уолтерс, разрешите мне пару минут поговорить наедине с вашей дочерью?

При этих словах сердце Саманты радостно забилось: Блейк хочет остаться с ней один на один! Может, он скажет что-то важное? Она молила Бога, чтобы мать согласилась.

Милисент выглядела немного смущенной и обескураженной, но все-таки с улыбкой сказала:

— Да, я думаю, это вполне возможно.

— Я пока побуду на улице, — заметил Джордж.

— Хорошо, но только обязательно дождись меня, не возвращайся в отель один.

Джордж кивнул.