Нежность Аксель - [47]

От мрачных мыслей его оторвал звонок в дверь, который заставил его подскочить. Заинтересованный тем, кто бы мог нанести ему визит, Дуглас пошел открывать. Когда он увидел Этьена, а рядом с ним какого-то незнакомца, то понял, что настоящие неприятности только начинаются.

* * *

— На дорожку! — прокричал Констан.

Он стоял возле будки и смотрел, как отправляется группа скакунов.

— Нет-нет, не шевелись, — шепнул он псу, севшему, чтобы лучше видеть проносившихся мимо лошадей.

— Как его зовут? — спросила подошедшая Аксель.

— Пач.

— Он выглядит послушным.

— Да, он слушается меня, — согласился Констан с гордой улыбкой. — По утрам я держу его на привязи, как сейчас, а в обед, как только последняя лошадь вернется в стойло, отпускаю. Он привыкает к конюшне, он умный.

Казалось, обладать животным доставляет ему огромное удовольствие.

— Бену он рано или поздно понравится, я уверена.

— Теперь, когда Пач уже здесь, я его не отдам! — пылко проговорил Констан.

Аксель бросила на него любопытный взгляд, но ничего не сказала. Констан всегда был в ровном настроении, и мысль иметь собаку была ему по душе.

Бенедикт остановил коляску возле ворот и, по мере того как лошади покидали двор, внимательно осматривал их. Когда Аксель подошла, он проворчал:

— На Крабтри стало больше жира. Почему ты позволяешь ему толстеть?

— Его несколько дней не тренируют из-за травмы сухожилия, и, хотя рацион ограничен, это как раз тот случай, когда «в коня корм».

— С Памелой все наоборот. Я считаю, что она худая.

— Она бежала трижды подряд, но для нее сезон окончен. Скоро я отправлю ее на пастбище.

— Хорошо, продолжим. Что ты запланировала на… О, а вот и твой воздыхатель!

Аксель узнала машину Ксавье, который парковался у тротуара, пропуская группу лошадей.

— Почему ты так говоришь, Бен?

— Потому что я не слепой.

Она с досадой пожала плечами и вполголоса заметила:

— Совсем не в моем вкусе.

— Слишком высокий? — насмешливо сказал дед. — Слишком хорошо воспитан? Послушай, я поехал на дорожку, принимай его сама.

Ксавье замешкался у машины, и Аксель направилась к нему.

— Ты ранняя пташка! Но нужно было предварительно позвонить, у меня свои дела.

Он, наконец, закрыл заднюю дверцу.

— Цветы тебе, а красный пакет — для Антонена, передай ему при встрече. Я не пошел в больницу, не знаю, разрешены ли посещения.

— В честь чего цветы? — холодно спросила она.

Бенедикт умер бы со смеху, если бы увидел этот букет! Красные розы, величественные и, вероятно, непарное количество, как велит традиция.

— Ты, наверное, испугалась, Аксель, когда это произошло! У меня для тебя сюрприз. Программа готова, и у меня не хватило терпения ждать еще час, чтобы показать ее тебе.

Она в замешательстве лишь покачала головой. У нее не было ни времени, ни желания усаживаться перед компьютером. Окликнув одного из конюхов, подметавших двор, она отдала ему цветы и пакет для Антонена.

— Будь добр, передай все это Констану. Пойдем со мной, Ксавье, меня ждут на дорожке.

Он шел за ней и был явно рад этому.

— Ты увидишь, я добавил анимацию. Что-то вроде смешных игрушек, они тебя позабавят. Силуэты лошадей, несущихся вскачь, другие преодолевают барьеры… Разумеется, можно их убрать, если тебя это раздражает! Я просто хотел несколько разнообразить оформление, чтобы не зацикливаться на таблицах и колонках. Внизу экрана черная лошадка в белых носочках — очень элегантная — щиплет траву. Не уверен, что она очень уж похожа на твоего Макассара, но я очень старался. Она будет сообщать об ошибках: начнет брыкаться, если ты введешь данные не в ту ячейку.

— Ты точно сумасшедший! — воскликнула она, смеясь.

— Все компьютерщики такие.

— Странное занятие. Вы живете, уткнувшись носом в экран, обособленно, в виртуальном мире. А я… Мне необходимо быть на свежем воздухе, и чтобы меня окружали живые существа и настоящие предметы.

Они вошли в ограду тренировочного центра. Аксель указала на деревья и посыпанные мелким песком дорожки, на скачущих лошадей.

— Вот это действительность.

— Очень красивое зрелище, — оценил он.

Она скрыла улыбку, вспомнив, насколько мало интересовали Ксавье лошади. Три месяца тому назад он и шагу бы не сделал на ипподром, а увлечение своего отца скаковыми лошадями считал тупым пристрастием.

Они подошли к Бенедикту, который расположился в одном из выходов круга Понятовского.

— Я всех отправил в пробный галоп, — объявил он. — Здравствуйте, Ксавье! Как поживает ваш отец?

— Думаю, хорошо, но вы должны бы видеть его чаще, чем я.

— Нет, он редко появляется на тренировках, это очень занятой человек. Впрочем, и я был в Англии. — Бен посмотрел на молодого человека с иронией. — Никак и вы подхватили вирус?

— Лошадиный? Скорее всего… Хотя «вирус» — ненавистное слово для тех, кто работает на компьютере.

Их прервало появление лошадей из конюшни. Воспитанники Монтгомери мчались без малейшего усилия, упруго, легко и были в меру разгорячены. Песок поднимался за ними фонтанами.

Ксавье в восторге следил за лошадьми, пока они не скрылись за поворотом. Когда он повернулся к Аксель, то увидел, что она присела на корточки рядом с коляской Бенедикта. Их разговор был очень специфическим. Не пытаясь разобраться в ни о чем не говорящих терминах, Ксавье разглядывал Аксель. Белокурые волосы, высоко завязанные в конский хвост и выбившиеся сзади из-под кепи, блестели на солнце. Глаза были скрыты под тенью козырька, но он отчетливо видел ее слегка вздернутый носик, рот, изгиб шеи. Белая тенниска плотно облегала фигуру, очерчивая аппетитные формы и плоский живот. Он нашел ее такой привлекательной, что с трудом заставил себя отвести взгляд.