Нежное искусство посылать. Открой для себя волшебную силу трех букв - [8]

– Привет, – здороваюсь я с коллегой Евой Дрозель и молюсь, чтобы она ничего не заметила.

Но напрасно.

– Что с тобой случилось? – спрашивает она.

– А что? Разве мы должны все время выглядеть, как на обложке глянца?

Я решила, что лучшая защита – нападение, и еще демонстративно подтянула брюки, которые были мне явно немного не по размеру, но и черт с ними.

– Вот еще! – отвечает Ева с довольным видом.

На мой взгляд, даже слишком довольным. Или она даже ухмыльнулась?

– В чем дело? Я плохо выгляжу? Ну, скажи, – настаиваю я и посвящаю ее в мой новый эксперимент «В задницу внешний вид». – Ну, насколько все плохо? – спрашиваю я заново.

И она отвечает:

– Совсем честно?

– Да! – бешено киваю я.

– Совсем честно: ты еще никогда не выглядела хуже, чем сейчас, – выносит Дрозель свой вердикт.

– Даже после новогодней вечеринки в 2012-м, – а это кое-что да значит.

В течение трех секунд я оказываюсь в женском туалете. Признаюсь, Ева была права.

– Ничего себе старушка, – говорю я отражению в зеркале.

Это действительно просто из ряда вон что. Джинсы висят на мне ниже, чем нужно, и вовсе не в той небрежной манере, которую принято называть «папины старые джинсы», а в стиле бомжа с помойки. Это только общая картина. Волосы, как антенны, торчат во все стороны. Я готова была придушить Л.

– Бип-бип-бип, – рассмеялась Дрозель, которая пошла за мной в туалет и пальцем заставила мои волосы-антеннки раскачиваться туда-сюда. – Ладно, давай приведем тебя в порядок, – говорит она и протягивает мне влажную салфетку, чтобы смыть след от шоколадного поцелуя моего сына.

Пока Дрозель помогает, чем может, я начинаю размышлять. Почему такой внешний вид прокатывает в булочной, но приводит в ужас на работе? Почему мне так неприятно ходить по офису в таком виде? И дело не только в шоколадном отпечатке на щеке. Неужели мнение коллег важнее, чем мнение продавщицы из булочной? Почему мне не стыдно перед коричными улитками, но неловко перед коллегами? Разве я чувствую себя менее компетентной, если одета иначе?

Публика могла бы надеть джинсы, спецовку или шорты – это не сыграло бы никакой роли для оперы. Но тогда почему люди все равно приходят в праздничных нарядах?

Нет, дело не в этом. Это кое-что совсем другое. Все здесь стараются одеваться с иголочки. Это неписаный закон, прямо как в опере: ведь для солистов, декораций на сцене и самого действия не имеет значения, что на вас надето. Публика могла бы надеть джинсы, спецовку или шорты – это не сыграло бы никакой роли для оперы. Но тогда почему люди все равно приходят в праздничных нарядах? Костюм, помада, вечернее платье, начищенные до блеска туфли, красивые укладки и крошечные клатчи. Это все является частью оперы, не так ли? Не собственно оперного искусства, а похода в оперу. Все это вместе с шампанским в фойе, огромной люстрой и красным бархатом повсюду, ощущением волшебства и священного трепета, из-за которого вы осознанно входите в зал, а не плететесь, спотыкаясь и шаркая. Если бы кто-нибудь вбежал в оперный зал в джинсах, у зрителей – которые в предвкушении втискивались в вечерние наряды и сооружали высокие прически на голове, – возникло бы ощущение, будто у них что-то отняли. Как будто все их усилия были напрасны. Это самое неприятное.

И хотя рекламное агентство – это не опера, но все равно своего рода действо, и люди, которые там работают, каждый день заново его разыгрывают. Если я хожу по офису, одетая в стиле «в задницу свой внешний вид», я невольно чувствую себя тем подлецом, который портит всеобщее веселье. Гринчем.[5] Нужно плевать не на внешний вид. А на сами условности. На следующей неделе будет родительское собрание – там я буду выглядеть настолько классно, что все разинут рты, – включая предмет моей несчастной школьной любви. Ха!

Тем не менее, я могу спасти – с некоторыми уступками – свои праздные утренние часы. Это стоит мне всего лишь 75 евро:

• Сыворотка Виталюмьер от Шанель

• Стойкий карандаш для глаз от Бобби Браун

Два моих новых приятеля недешевые, но способны творить чудеса: я могу, когда хочу, выглядеть прекрасно уже спустя несколько минут. И иногда я этого все-таки хочу. Что поделаешь.

В задницу самосовершенствование

Когда наконец убеждаешься, что с идеальной фигурой ничего не выйдет, настает пора убедиться в еще паре вещей. Например, я не только останусь до конца жизни с выпирающим животиком, но и не стану более аккуратной. Я никогда не смогу начать оплачивать счета вовремя или заранее покупать подарки на Рождество. И судя по всему, я не смогу в будущем во время одного из вечеров с Яной и алкоголем отказаться от пары-другой сигарет. И ДА, Я ЗНАЮ, ЧТО КУРЕНИЕ ВРЕДИТ НАШЕМУ ЗДОРОВЬЮ!

У меня уже давно был длинный список дурных привычек и примеров поведения, которые я хотела изменить. К большому огорчению Л., в списке были и несколько его собственных качеств. Только собака и сын не попали под мое стремление к совершенствованию: собака – по причине необучаемости, а ребенок – потому что в его случае это называется «воспитание» и работает по другим правилам.

Я всегда была уверена, что когда-нибудь в будущем, когда достаточно поднапрягусь, стану такой, какой хотела бы. Я бы регулярно посещала йогу или пилатес, покупала продукты только на рынке, и шкаф в кабинете выглядел бы не так, словно в него с большого расстояния закидывали сотни книг. Перед Новым годом я была бы в хорошем настроении, пела бы с ребенком новогодние песни, пекла бы сладости и искала бы на Pinterest, как собственноручно собранными сосновыми шишками украсить подарки.