Нежная мятежница - [19]

— Он уже в довольно солидном возрасте, не так ли? — не удержалась тем не менее Рослин от еще одного вопроса.

— Ну, если считать тридцать пять лет солидным возрастом для мужчины…

— Только тридцать пять?

Реджина чуть было не рассмеялась. Собеседница явно старалась найти в Тонни хоть какой-то недостаток, но это ей никак не удавалось. Не означает ли это, что еще одно женское сердце готово покориться дядюшке, хотя тот и не пытается завоевать его? А может, пытается? Не очень-то хорошо с его стороны так смотреть на бедняжку. Не будь рядом с леди Рослин ее, трудно даже представить, какие ужасные сплетни мог бы породить проявляемый Тонни интерес. И ведь в любом случае из этого ничего не выйдет. Между ними ничего быть не может. Реджине нравилась ее новая знакомая, и ей очень не хотелось, чтобы у той были неприятности.

— Он убежденный холостяк, — постаралась леди Реджина на всякий случай предупредить Рослин. — Понимаете, имея трех старших братьев, он не видит никакой необходимости обзаводиться собственной семьей.

— Вам вовсе не обязательно придавать более приятное звучание тому, что хотите сообщить. Я уже знаю, что он развратник.

— Сам он предпочитает, чтобы его называли обольстителем женщин.

— Значит, он тоже пытается придумать более благозвучное определение.

Реджина засмеялась. Эта женщина определенно становилась ей все более симпатичной. Возможно, она и притворяется, что Тонни ей безразличен, но выражается она по крайней мере предельно ясно.

Рослин между тем украдкой бросила еще один взгляд на Энтони, вспомнив вдруг, что называла его просто мистером Мэлори. Глупо же она, наверное, при этом выглядела! Но откуда ей было знать, что наткнулась она тогда на представителя семейства пэров Англии? Самый старший брат — маркиз Хавертон, следующий за ним — граф. Зато третий — заблудшая овца, а сам Энтони недалеко от него ушел. О, она много узнала о нем сегодня. Жаль, что только о нем. Пользы было бы куда больше.

— Он что, не танцует?

Вопрос вырвался сам собой, помимо ее воли. Задав его, Рослин даже удивилась, что никак не может оставить в покое сэра Энтони.

— О, что вы! Он прекрасный танцор. Просто он не хочет приглашать кого-либо. Ведь сделай он это, ему придется танцевать не менее чем с дюжиной других дам, чтобы запутать следы. А он не из тех, кто готов доставлять себе столько беспокойства только из-за того, чтобы потанцевать с пусть и приглянувшейся ему леди. Поэтому, кстати, он терпеть не может все эти балы и приемы.

— Неужели у него настолько дурная слава, что достаточно девушке потанцевать с ним, и это наносит урон ее репутации?

— Я сама была свидетельницей таких случаев. И, честно говоря, мне очень стыдно за окружающих. Ведь он и не такой ужасный ловелас на самом деле. Глупо, конечно, было бы утверждать, что он чурается женского общества. Но и соблазнить всех женщин Лондона отнюдь не является его жизненной целью.

— Его интересует только та часть, что, по его убеждению, по справедливости выделена ему судьбой. Так?

Реджина с улыбкой кивнула, оценивая ответ, который, похоже, показывал, что доводы в защиту репутации Энтони воспринимаются собеседницей с неменьшим удовольствием, чем обратное. Возможно, ее не так уж и занимают поиски негативных черт дядюшки Тонни, а может быть, она уже поняла, что это бесполезное занятие.

— Сплетни бывают так жестоки, дорогая, — перешла на шепот Реджина. — Честно говоря, сейчас я уже не могу от вас отойти. Вот уж действительно крайне неприлично с его стороны так на вас смотреть.

— Может быть, его взгляд обращен на вас, — сказала Рослин, стараясь не смотреть собеседнице в глаза.

— Конечно. Но пока другие не могут быть уверены в этом, вы в безопасности.

— А, вот ты где, Рос, — раздался голос подошедшей к ним Франсес. — Лорд Грэм, кстати, только что спрашивал о тебе. Он утверждает, что ты обещала ему вальс.

— Значит, обещала, — вздохнула Рослин, понимая, что теперь уж точно пора забыть Энтони Мэлори. Надо возвращаться к делам. — Будем надеяться, что на этот раз парень будет не так скован, и я смогу узнать его получше.

Уже произнеся последнюю фразу, Рослин поняла, сколь двусмысленно она должна звучать для леди Реджины. Но Реджина только улыбнулась.

— Все в порядке, дорогая. Франсес немного рассказала мне о ваших проблемах. Возможно, вам будет легче, если вы узнаете, что и я оказывалась в подобной ситуации, когда искала мужа. Правда, в отличие от вашего мой выбор обязательно нуждался в одобрении родственников. Но это и было как раз непреодолимым препятствием, поскольку, с их точки зрения, ни один из моих знакомых мне не подходил. Слава Богу, мой Николас сумел скомпрометировать меня, иначе я бы искала жениха до сих пор.

— А я думала, ты была с ним помолвлена чуть ли не с детства! — удивилась Франсес.

— Семья позаботилась, чтобы все так думали, когда было объявлено о нашей свадьбе. Но факт остается фактом, до этого он похитил меня, думая, что я — его любовница. Ошибку, естественно, он быстро обнаружил и немедленно вернул меня домой. Но дело было сделано — из-за него моя репутация оказалась под серьезной угрозой. И этому убежденному холостяку, как он ни протестовал и ни брыкался, пришлось идти к алтарю. К чести его, после свадьбы он совершенно остепенился. Кстати, это лишний раз подтверждает то, что в таких делах трудно что-либо угадать заранее.