Нежеланная жена - [7]

— Я должен тебе кое-что сказать, — продолжал он. — Я кандидат в члены парламента, и, если станет известно, что у меня есть жена, которая приехала ко мне из-за «железного занавеса», для меня это может стать катастрофой.

— Почему? Кстати, ты забыл, что я тебе больше не жена.

— Не совсем так. То, что развод был объявлен твоим правительством, еще не значит, что он действителен у нас в стране, тем более, что мы с тобой расписывались в британском посольстве.

— Я уверена, ты сможешь все устроить наилучшим для себя образом.

Он кивнул, не обращая внимания на ее сарказм.

— Да, думаю, здесь проблем не будет. Я собирался заняться этим после выборов.

— Я все же не понимаю, чем мой приезд сюда может тебе повредить. Мой отец был посажен в тюрьму и убит, потому что не был согласен с режимом, и мне пришлось бежать из страны по тем же причинам.

— Разумеется, интеллигентные люди это поймут, — ответил он. — Но не все здесь такие.

— Это единственная причина, по которой ты хочешь скрыть, кто я такая? Я не очень хорошо говорю по-английски, но у тебя из-за этого не должно складываться впечатления, что я слабоумная. Вчера вечером я почувствовала, что есть еще какая-то причина того, что мой неожиданный приезд оказался так некстати.

— Если я что-то и скрывал от тебя, — быстро заговорил он, — то только, щадя твои чувства.

— Я давно уже привыкла, чтобы мои чувства не щадили. Пожалуйста, продолжай.

Он помолчал.

— Помнишь девушку, которая сидела на диване рядом с матерью?

— С темными волосами? Я подумала, что это твоя сестра.

— Нет. Моя сестра была наверху. Эта девушка, она моя… моя невеста.

Таня с трудом сглотнула.

— Но как ты мог с ней обручиться, если, как ты говоришь, не считал себя свободным?

— Почему же, я свободен. Просто, как я тебе объяснил, мне нужно узаконить это положение.

— Жаль, что ты не оформил развод официально шесть лет назад. Тогда бы тебе не пришлось возиться со мной сегодня.

— Ты меня ничуть не обременяешь. Ты была моей женой, и я обязан тебе помочь.

— Я хочу уехать. Я привыкла сама за себя бороться. После смерти отца моя мама долго болела, а власти не давали мне работу. Даже друзья нашей семьи боялись оказывать нам поддержку, так что я научилась сама справляться с проблемами.

— Почему же ты не попыталась уехать из страны раньше?

— Не могла, пока мать была жива.

Адриан покраснел.

— Прости. Я должен был догадаться. Но теперь ты здесь, и я надеюсь, ты поживешь у нас…

Его голос сник, но Таня поняла, что он хотел сказать.

— До выборов?

— Да. Теперь уже вся деревня знает, что ты здесь, и, если ты так скоро уедешь, они начнут судить и рядить, что да почему…

— Скажи им, что я ваша новая служанка, — почти весело предложила Таня, — и что я оказалась негодной, и вы меня выгнали. — Адриан вспыхнул, и она пристально посмотрела ему прямо в глаза. — Ты ведь это хотел мне предложить? Чтобы я притворилась служанкой?

— Нет, нет, что ты. — Голос его зазвенел. — Не служанкой — няней детей моей сестры. Так, для отвода глаз, ты же понимаешь. Это мама предложила… как временный выход из ситуации. Ты могла бы остаться у нас, пока я не устрою твои дела.

— Если я и остаюсь, то только чтобы не повредить твоей карьере. Мне ничего от тебя не нужно.

— Об этом поговорим в другой раз. — Он старательно избегал смотреть ей в глаза. — Спасибо, что идешь мне навстречу, Таня.

— Не благодари. Нищим выбирать не приходится, а, в доме моего мужа, я нищенка и попрошайка.

— Дорогая, не говори так!

Не обращая внимания на боль в его голосе, она выбежала из комнаты. Ее боль была гораздо горше.

Оказавшись в коридоре, она огляделась по сторонам с загнанным видом, распахнула дверь напротив и оказалась в комнате, где была вчера вечером после приезда. Комната была великолепно обставлена, со сдержанным шиком, характерным для всего дома. Огромные вазоны с цветами источали аромат, из распахнутых французских окон открывался вид на сад и спускающиеся уступами каменистые холмы Йорка. Она выбежала из дома и остановилась, только когда добежала до плоских ступеней, спускающихся на лужайку. Лужайка была точно такой, какой она всегда представляла английские лужайки: ровная, окаймленная бордюром из цветов, безупречно зеленая. Чуть поодаль небольшая плантация серебристых берез спускалась к пруду с лилиями. Зачарованная этой красотой, Таня почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она быстро смахнула их, зная, что, стоит начать жалеть себя, это будет конец. Не надо думать про то будущее, какое рисовалось в мечтах. Надо думать о том, что ее страшное прошлое осталось позади, что она в безопасности. Пусть она потеряла Адриана, зато обрела свободу.

Ветка дерева задела ее волосы, и она устремила взор вверх, завороженная видом прекрасной цветущей вишни. Она не смогла сдержать восхищенного возгласа, потянула отягощенную цветками ветку к себе и провела ею по лицу.

— Прелестно, правда? — раздался мелодичный женский голос у нее за спиной. Таня обернулась и увидела девушку приблизительно своего возраста, с короткими каштановыми волосами и приятным, но невзрачным лицом. — Вы, должно быть, Таня, — продолжала незнакомка. — А я Бетти Тафтон, сестра Адриана.