Неземная любовь - [23]

Челсия прошла через комнату, ступая по ковру, на котором дрожали солнечные зайчики, и положила конверт на угол стола.

— Чет должен подписать его.

— Я знаю. — Его рот, твердый, прекрасно очерченный, дернулся неким подобием улыбки. Он находит ее забавной? — Обещаю, что передам ему.

— Хорошо. Мне не хотелось, бы терять май только потому, что я на день опоздала.

Теперь он определенно улыбался.

— Никто и не собирается вас выставлять из-за одного дня.

Челсия отвела взгляд и оглядела комнату, будто заинтересовавшись обстановкой. Сегодня он как-то странно себя ведет.

— Очень милая комната, — сказала она.

— Мм, мне она тоже нравится. Из-за этих окон не чувствуешь, что находишься внутри. Не хотите присесть?

— О нет, спасибо. Я должна идти. — Но она не уходила. Она смотрела на Ника Таннера, а он смотрел на нее. Внезапно у нее загорелись щеки. Господи, подумала она, неужели опять? Снова ее неудержимо тянет к этому человеку, как тогда, на прошлой неделе, в больнице. И в то же мгновение она поняла, что тут следует внести существенную поправку. Чувство, которое овладело ею в тот день, не прерывалось. С тех пор, как они встретились, оно досаждало ей ночами, бодрствуя вместе с ней в постели, и не оставляло в покое днем, заявляя о себе в самые неподходящие моменты. Как это ни глупо. После их стычек она не должна была бы испытывать ничего подобного. К тому же он встречается с Грейс Локвуд.

— С вами все в порядке?

— Да, конечно. — Она постаралась взять себя в руки.

Ник встал и взял оставленный ею конверт.

— Что касается этого договора… — Обойдя стол кругом, он сел на край и похлопал конвертом по ноге. — Надеюсь, вы понимаете, что все эти недоразумения не имеют к вам лично никакого отношения.

— Вы бы осудили меня, если б я думала иначе?

— Полагаю, что нет, если учесть, как я себя вел, когда заходила об этом речь. Но поверьте, вы тут абсолютно, ни при чем. Нам просто нужна эта земля, Челсия. Она нам необходима, и совершенно неважно, кто сейчас ее занимает. — В его голосе не чувствовалось и тени насмешки, и, внезапно прозрев, Челсия поняла, что он таким странным образом просит у нее прощения. Избрав этот окольный путь, он, тем не менее, определенно приносил ей свои извинения.

Ироническая усмешка тронула ее губы.

— И как это нас угораздило так скверно начать? Он, вскинув голову, изумленно взглянул на нее, и она поняла, что, не желая того, произнесла эти слова вслух. Но было слишком поздно. Они уже прозвучали во всей их неприкрытой наготе.

В этот момент отворилась дверь, и в комнату вприпрыжку вбежала Кэти.

— Ой, я забыла закрыть дверь.

— Ничего, пичужка. Сегодня отличная погода. Что это у тебя?

— Сосновые шишки. Их там столько нападало! — Она едва удерживала их в горстях. — Видишь, Челсия? — Кэти протянула к ней руки, и шишки вместе с хвоей посыпались на пол. Пытаясь собрать их, она только уронила остальные.

Ник вздохнул.

— Ну, разве так можно, Кэти. К нам сейчас придет очень важный человек. — Он нагнулся и, поспешно подобрав их, направился к корзине для бумаг. Челсия подняла оставшиеся и поднесла их ему, не без удовольствия отметив, что он подошел к корзине только затем, чтобы, порывшись, извлечь оттуда мятый пластиковый пакет. — Это для вас, юная леди. Складывай свое богатство сюда, и оно всегда будет под рукой. А теперь иди.

Кэти, слегка надувшись, тем не менее, вышла. Ник покачал головой.

— Мне следовало бы заставить ее саму все собрать. А иначе как приучить ее к самостоятельности?

Челсия подумала то же самое. Он слишком многое делает за нее.

— Нелегко это, верно? — Что?

— Растить ее одному.

— Да, не просто. Учитывая к тому же, что ей требуется особое внимание.

Вероятно, он прав. Хотя Челсия не могла отделаться от мысли, что Кэти уделяют даже слишком много внимания и вряд ли это идет ей на пользу. Он сверх всякой меры опекает, балует ее, и его можно понять, если учесть случившееся с ней несчастье. Только так не может продолжаться вечно. Кэти когда-то придется самой идти по жизни. Насколько Челсия понимает, она здоровый, крепкий ребенок, за исключением легкой хромоты, но ведь это поправимо. Нику не следует лелеять ее слабость. Дети прекрасно понимают, что нужно делать, чтобы вызвать к себе повышенное внимание, и, если ее беспомощность заставляет отца прыгать перед ней на задних лапках, почему она должна вести себя по другому?

— Ну вот, теперь я весь в смоле, — сокрушенно произнес Ник, заставив ее очнуться от своих мыслей. — Наверное, и вы тоже?

Челсия, вытянув руки, принялась их осматривать. И вдруг Ник взял ее ладони в свои. От этого неожиданного прикосновения сердце у нее учащенно забилось. Мгновение, они стояли молча, не двигаясь.

Наконец он выпустил ее пальцы.

— Да, как я не подумал! Вот, держите. — Он протянул ей коробку с бумажными салфетками.

Она, едва переведя дух, машинально взяла ее и, повертев в руках, сказала:

— Спасибо, но салфетки тут не помогут. Вернулась Кэти.

— А ну-ка, пичужка, покажи свои ладошки. Девочка протянула к нему руки и, сделав опечаленное лицо, озабоченно покачала головой.

— Ой-ой-ой! Теперь я не смогу пойти в больницу.

Ник нахмурился.

— Это еще почему?