Незавидный холостяк - [37]

— Варвара, познакомься, это Танюша, наш выпускающий редактор. Танюша, познакомься, это Варвара, моя жена, — скучным голосом отчитал Кирилл литанию вежливости.

— Жена-а-а-а? — вот теперь во взгляде Танюши появился нешуточный интерес. — Откуда? Почему не знаю? Я всех знаю! Где ты ее взял?

— Не поверишь — на Авито, — Кирилл поманил меня к себе, открывая стеклянную дверь. — Любовь зла, Танюш. Любовь зла.

Он сплел наши пальцы и потащил меня за собой по светлому коридору. Я не успевала даже оглядываться. Танечка семенила следом, пытаясь докричаться до него через мое плечо.

— Кир! Кир! — звала она. — Ты пошутил ведь про жену?

— Нет, — отмахнулся он.

— Так нечестно, Кир!

— Все честно, — он толкал попадавшиеся по дороге распашные двери и быстро шел вперед. Танечке приходилось очень быстро проскакивать следом, чтобы не убиться об них.

— Ты можешь ответить серьезно?!

— Я серьезен как сердечный приступ.

— А как же я, Кир! Как же Жанна? Оля? Ринка? — она даже остановилась и крикнула это ему вслед. Кирилл дошел до последней двери с надписью «Гримерка», взялся за ручку и обернулся.

— А что вы?

— Ты должен был жениться на ком-то из нас! — она топнула ногой, как капризный ребенок. — Мы что, зря соперничали?

Кирилл распахнул дверь и пропустил меня внутрь первой.

— Вот чтобы никого из вас не обижать, я и женился на Варваре, — сказал он громко, обводя гримерку взглядом.

Она была довольно просторной… когда-то. Но потом ее загромоздили напольными вешалками с ворохом одежды на них, десятками пуфиков, бросающихся под ноги, и штативами с лампами и подставками для фотоаппаратов.

Одна стена была полностью зеркальной, другая — темно-бирюзовой и только рядом с ними было немного свободного пространства. У гримерного стола с лампочками по периметру зеркала, как в фильмах про Голливуд, возилась с баночками и кистями пухленькая симпатичная женщина. Еще одна разбирала вещи на вешалках. Они дружно переглянулись, услышав заявление Кирилла и вопросительно уставились на Танюшу.

— Но Кир! — она воздела руки к небесам, деловито зажав планшет и отданные Кириллом анкеты между коленей. — Как ты мог!

Он кивнул мне на ближайший пуфик, а сам принялся раздеваться. Стоя прямо посреди комнаты. Рубашка полетела в одну сторону, джинсы в другую, носки и кроссовки в третью. Так и остался стоять в одних весьма облегающих шортиках темно-серого цвета. Вот я и узнала, какое белье носит мой муж. Довольно неожиданно.

— Все, — сказал он, прерывая Танюшу взмахом руки. — Закрыли тему и больше на нее не шутим. Кстати, Тань, Варвара будет участвовать в этом сезоне «Острова».

— Твоя жена будет искать себе жениха на твоем шоу? — несколько потрясенно уточнила Танюша.

— Именно!

К Кириллу подскочила женщина с вешалками в руках, и он там же, где стоял, не сходя с места, начал облачаться в костюм пыльно-голубого цвета. Жаль, на моем кухонном телеке не было таких шикарных цветов, и я не догадывалась, как ему необычайно идет этот оттенок.

— Кир, ты же полный… — начала Танюша.

— Я — как обычно, я знаю, — он накинул пиджак, расправил острые уголки воротника блестящей шелковой рубашки под ним. — Подбери Варваре в соперницы девчонок максимально непохожих типажей, чтобы они ее не забили.

— Я не буду участвовать, — твердо и тихо сказала я.

— Не будешь, так не будешь, — спокойно отозвался Кирилл, даже не повернув ко мне головы. — Только мужиков не забудь отобрать.

Он шагнул к креслу у гримерного стола, пухленькая женщина мгновенно обернула вокруг его плеч накидку и принялась деловито обмахивать лицо огромной кистью.

Никто кроме меня даже не вздрогнул, когда дверь гримерки бахнула об стену и внутрь ворвалась еще одна женщина. Она отодвинула Танюшу в сторону, зло отстучала стаккато острыми каблуками и потребовала у Кирилла:

— Покажи кольцо.

Тот невозмутимо продемонстрировал ей правую руку.

— Ублюдок! — рявкнула она и закатила ему пощечину, звон от которой эхом отразился от стен и потолка.

А потом вылетела наружу, снова шваркнув дверью. Танюша юркнула вслед за ней.

Гримерша молча принялась замазывать алеющий след на его щеке.

Как будто делала это далеко не в первый раз.

— Заслужил? — спросила я, пытаясь понять, что же чувствую.

Злорадство? Зависть? Ревность? Удовлетворение?

— Наверняка, — усмехнулся Кирилл. — У Жанны обостренное чувство справедливости. Не стала бы она меня бить ни за что, правда?

Иди за ветром

— Ты ни к чему не относишься серьезно, да? — устало вздохнула я. — Вечно вокруг тебя какой-то безумный карнавал, какие-то странные люди…

— А зачем, Варвара? — спросил он. — Зачем мне относиться серьезно?

— Потому что это твоя жизнь.

Гримерша колдовала над его физиономией, делая острые скулы еще острее, золотую щетину еще ярче, глаза еще выразительней. Может быть, она бы и меня сумела превратить в кого-то приличного? Как тот визажист в ночь перед свадьбой.

— И она меня совершенно устраивает во всем том обворожительном и непредсказуемом хаотическом безумии, в котором существует, — ответил Кирилл, морщась от попавшей в нос пудры.

— Но это же… неправильно! — попыталась сформулировать я то, что никак не складывалось в слова.

— А как правильно? — заинтересовался он. — Что я делаю не так?