Незавидный холостяк - [35]

— Жизнь без меня? — Кирилл притянул меня чуть ближе. — Хочешь выкинуть меня из нее?

Я пожала плечами:

— Тебе было весело во время этой безумной свадьбы, но мы же оба понимаем, что мы с тобой не пара вообще.

— Почему? — требовательно спросил Кирилл. — Варвара?

— Ну вот опять, — поморщилась я. — Зачем говорить вслух то, что и так понятно? Мы не любим друг друга. Ты спишь с другими женщинами. Таким брак не бывает.

— Тебе нужна верность? Это написано на твоем ярлычке?

— Да, обязательно.

— А когда я тебя спрашивал, что ты еще хочешь от нашего брака, почему ты сказала про авокадо, а не про верность?

Я аж подавилась воздухом от возмущения:

— Потому что я не могла тебе сказать — Кирилл, не надо ехать в спа-отель с твоим Юльчиком! Ты же мне прямо сказал, что хочешь быть свободен.

— А потом сказал другое. — Кирилл, не выпуская моего запястья, потянулся к карману и выудил телефон. — Так ты не хочешь, чтобы я с ней встречался?

— Да, не хочу, — сказала я и закусила губу. Проклятые слезы опять резали глаза. Что я за плакса такая, а…

— Понял… — он выбрал контакт и нажал кнопку. — Юль? Привет. Нет, к встрече не готовлюсь. — Кирилл улыбнулся в трубку. — Обожаю, когда ты такая злая. Увы, солнышко, выходные отменяются.

Я хотела уйти, оставив его разговаривать, но он не выпустил мою руку. Только сделал большие глаза и продолжил:

— Нет, когда еще смогу, тоже не знаю. Сейчас скину тебе резервирование, возьми девчонок с собой, выпейте там за мой счет, чтоб я был проклят, ага? Чмок в носик. Пока.

Он отложил телефон и попытался усадить меня обратно к себе на колени, но я уперлась.

— Теперь-то все? Ты довольна? — спросил Кирилл.

— А другие? — буркнула я.

— Какие другие?

Я молча смотрела на него.

Те, чьими духами у тебя в машине воняет. Вот такие другие.

Он тоже смотрел на меня — снизу вверх.

Золотисто-медные ресницы отбрасывали тень на загорелую кожу. Зрачки сжались в узкие точки под ярким светом лампы, и золотая корона вокруг них пылала огнем.

Стало как-то трудно дышать.

И не хотелось двигаться.

Кирилл положил руки на мои бедра, большими пальцами прижал выступающие косточки.

Провел вверх, пробираясь под свободную футболку. Пальцы коснулись живота.

Я непроизвольно втянула его, застыдившись своего жирка на талии.

Кирилл поймал это движение и улыбнулся, смутив меня еще больше.

— Вар-р-р-рвар-р-р-ра… — промурлыкал он, приподнимая футболку и касаясь губами той самой складки, которой я стеснялась больше всего.

— Хватит! — я дернула футболку вниз и уже занесла ладонь, чтобы влепить ему пощечину. — Прекрати! Сказала же — не хочу! И не захочу!

Расплывшиеся почти на всю радужку зрачки в глазах Кирилла мгновенно собрались в острые черные точки. Он перехватил мою руку и стиснул запястье так, что я ойкнула от боли.

— Варвара… — медленно проговорил он, и в его голосе было столько угрозы, что я почувствовала холодок, ползущий по позвоночнику.

Упрямство на десерт

— …прости, пожалуйста, — Кирилл мгновенно ослабил хватку и осторожно растер пальцами покрасневшую кожу на моем запястье. — Привычка. Давай свою пощечину!

Он отпустил меня и убрал руки за спину. А свою морду, напротив, подставил, задрав подбородок повыше. В искрящихся весельем глазах плясали нарядные черти.

Ему пощечину?

— Я не хотела… — попыталась я оправдаться — Просто ты…

— Обнаглел. Знаю. Давай, давай, не стесняйся, — подбодрил меня Кирилл. — Нефиг лапать, ты совершенно права. Вмажь мне.

— Не могу! — я попятилась.

— Ну как хочешь, — Кирилл подтянул к себе бутылку и плеснул еще вина. — Знаю людей, которые заплатили бы за такое удовольствие, а ты отказываешься. Там в пакете еще десерт, кстати.

Очень вовремя предупредил, я как раз обо что-то споткнулась.

Одна из двух розеток с молочным суфле и ягоднами немножко помялась, и я взяла ее себе. Вторую отдала Кириллу — но сама села через стол от него, стараясь не поднимать глаза. Правая ладонь зудела, как будто мой удар достиг цели, и я поцарапалась о рыжую щетину.

Белая смородина дразнила кислинкой, спелая малина утешала сладостью, крупные водянистые ягоды голубики лопались на языке, оттеняя нежность суфле. И к вину десерт подходил идеально, так что я делала вид, что медленно смакую его, а вовсе не прячусь от разговора.

Только Кириллу было вообще пофиг, кто там куда прячется.

Он доел свой десерт и заявил:

— Вот что, Варвара, так, конечно, не дело!

— Что? — испугалась я. — Что не дело?

— Фигня у нас получается с браком. Давай попробуем по-другому.

— Разведемся?

— Обойдешься, — хмыкнул он. — Кстати, надень кольцо.

Кирилл встал, обошел меня сзади, расстегнул цепочку и стянул с нее кольцо.

Подхватил мою правую руку и вернул его на безымянный палец.

Я почему-то не сопротивлялась, только робко возразила:

— Что я маме скажу?

— Придумаешь что-нибудь, — отмахнулся он. — Как будто ты маме никогда не врала. А кольцо тебе в нашем кругу понадобится…

— В каком кругу?

Кирилл выдержал паузу, сначала стянув с волос резинку, растрепав их, а потом медленно собрав в гульку на макушке обратно.

— В воскресенье днем, — сказал он, наконец, когда я совсем извелась. — Начинаем снимать новый сезон «Острова для двух сердец». Поедешь со мной, на людей посмотришь, себя покажешь. Может быть, решишь поучаствовать. Я тебе подыграю, не бойся.