Незамкнутый круг - [12]

- Да?.. Давайте еще попробуем "Гымзы".

- Ух!

- Эх!

- Их!

- Ну, и как грибы? Вкусные получились?

- Наверное...

Я взял ледяной гриб, разжевал и с трудом проглотил.

- Ну, и как там родственники? - спросил я Володеньку.

- Нормально. Я пришел - они уже все в доску...

- Это хорошо.

- Ох!

- Эх!

- Ух!

- Однако, никогда не думал, что "Гымзу" можно пить с таким кайфом.

- Вячеслав, "Гымза" это очень вкусное вино на самом деле.

- Да, - сказал Володенька, - и бывает очень кстати.

- Жаль, что все кончилось.

- Ха! Ты представь, если бы вообще ничего не было.

- А ты помнишь, как мы вчера купались?

- Помню, очень хорошо купались. А ты помнишь, как Рок-н-роллы пели?

- Помню, очень громко пели.

- Вроде как, напились вчера...

По крыше стучали капли, в щелях шуршал ветер.

- Что-то стало холодать, - сообщил Володенька.

- Магазин уже открыт, - согласился я.

- Опять напьемся, - подытожил Майк.

- Не напьемся, - сказал Володенька. - Денег нет.

- Что, совсем нет?

- Ну, на яблочное, разве что...

- Спокойно, - сказал я. - У меня же еще трешка... О, проклятье! Я же сумку в клубе оставил! А в ней трешка!

- Пойдем в клуб, да заберем, в чем проблема?

- Только сначала выпьем яблочного...

Мы вышли на улицу. Моросил дождик. С сосен срывались крупные капли.

- Экие морозцы, прости Господи, стоят, - процитировал я старинный стишок, - лапочки от холода совсем свело.

- Как тут не напиться? - спросил Майк.

Тут с нами впервые поздоровались.

- Кто это? - удивился Володенька.

- Нас, похоже, уже все знают, - сказал я.

- Хо! Странно было бы нас не знать, - сказал Майк.

Показался магазин. Но мы не предчувствовали беды и даже не обратили внимания на то, что у магазина никого нет.

Все стало ясно лишь тогда, когда на двери магазина обнаружился огромный замок и надпись: ПОНЕДЕЛЬНИК - ВЫХОДНОЙ.

- Вот это да! - ахнули мы. - Понедельник - выходной! Вот это порядочки! Стрелять надо за такие порядочки!

- Что же мы не прочитали раньше, что понедельник -выходной?

- А кому это могло прийти в голову?

- Смотрите, продуктовый работает, промтоварный работает, а этот, видите ли, выходной!

- Что будем делать?

- Давайте постучим, может откроют...

- Граждане, - сказал я, - все ясно! Сама судьба велит нам ехать в город У.

- А, может быть, там тоже выходной?

- Володенька, это тебе не поселок имени Ж.. с одним магазином, да и тот в понедельник выходной. Это, между прочим, районный центр. Это Город-памятник! Не могут же там быть закрытыми все магазины. Какой-нибудь, да открыт. И ларьки там должны быть...

В землю смачно впивается ливень. Мы стоим под навесом у закрытых дверей клуба и громко стонем. Плохо начался этот день. Все против нас. Эй, кто-нибудь! Отдайте нам наши три рубля! Нам холодно и плохо! Эй, мы пива хотим! Мы же не знали, что у вас здесь ПОНЕДЕЛЬНИК - ВЫХОДНОЙ!

Дождь и ветер. Закрытые двери. Сырая поэзия.

Я пью воду, текущую толстой струёй с крыши, а Майк говорит, что она грязная, а я говорю, что она не грязная, потому что давно уже течет, и вся грязь уже стекла, попробуй говорю, очень в кайф, а Майк говорит, сам пей свою грязную воду, как будто вчера из речки воду с нефтепродуктами не пил, пил ведь, и ничего, почти, как новенький...

В город У. мы ехали в скрипящем и чавкающем автобусике. Мы ехали и уныло молчали. Мы уныло молчали и ехали. Когда проезжали мимо винно-водочного завода, по салону прошло оживление.

- А? - заметил я. - А вы говорите!

Приехали мы в город У., город-памятник. Вышли из автобусика.

Мне грустно вспоминать дальнейшие полдня. К исходу этих дальнейших полдня мы ходили по улицам уже из принципа, и нам давно уже было ясно, что ПОНЕДЕЛЬНИК-ВЫХОДНОЙ это лозунг если не областного, то уж, наверняка, районного масштаба.

Один раз, правда, у нас появилась слабая надежда. Это когда мы увидели группу мужичков, топчущихся возле безнадежно закрытого магазина.

- Смотрите, - сказал Майк, - это не просто так.

- Народ явно что-то соображает, - согласился я.

- А давайте пойдем за ними, - предложил Майк. - Может быть куда-нибудь, да придем?

Но из этой затеи ничего не вышло. Мужички, соблюдая все правила конспирации, разошлись в разные стороны, парами и по одному.

Тогда мы подошли к магазину и постучали. В окне появилось лицо. Возможно, нам бы и открыли. И, может быть, даже и пожалели. Если бы мы были не мы. А кто мы такие? Не знают тут таких! Может быть, мы не как все люди и вовсе не за этим пришли, а за остатками вечерней выручки? Вон, вон идите!

Проходите, не задерживайте!

- Все, - сказал я, - это конец. Ах, как это все сложно! Давайте теперь зайдем к моим родственникам, и на автобус.

Конечно, не хотелось появляться в местах, где я был счастлив когда-то в таком виде, да что было делать...

Встретили нас. Накормили. Задерживать не стали. А что нас задерживать? Трое с квадратными глазами. Говорят, что приехали на гастроли. Музыканты, мол. Артисты. Это уж точно. Особенно вон тот (Володенька) в своих кальсонах (спортивных штанах). От поезда, небось, отстал, продал штаны и теперь ходит в подштанниках, артист... И об Вячеславе вон что говорят. Может, и врут. А может, и нет.

Пошли мы на автовокзал, размышляя по дороге, доживем мы до завтрашнего утра или не доживем.