Незамкнутый круг - [11]

- Плевать нам на всех, тем более никого нет.

- Ну, тогда давай искупаемся.

Сделавшись совсем голым, мы начали входить в воду.

- Да, - заметил я. - Совсем забыл. Я ведь плавать не умею.

- Ничего, - сказал Майк, - научишься. Какая теплая вода! Давай поплывем к той барже.

- Давай. Только я плавать не умею. Разве что попробовать?

У баржи я оказался раньше Майка. Мы уцепились за свисавшие с нее цепи. Или это были канаты? Неважно.

- Эх! - кричал я. - Какой супер!

- А говорил, плавать не умеешь.

- А я и не умею. Это тут вода, наверное, специальная, как в море, сама держит.

- Поплыли назад!

До берега я доплыл так же бодро и смело, словно всю жизнь только и делал, что плавал до баржи и обратно.

Загадка природы, этот наш организм! Сколько скрытых возможностей он в себе таит! А сколько потребностей... Мы вышли на берег.

- Давай обсохнем, - предложил Майк.

- Да, - согласился я. - Спешить некуда.

Постояли, посохли.

- Кальсоны продай, а после бани выпей, - сказал я. -Так Суворов учил.

- Правильно учил, - кивнул Майк.

- А погодка-то ничего...

- Ничего. Дождик скоро.

- Дождик - это тоже неплохо.

Тут к нам подошел мужик. Из местных. Он, видимо, решил поближе рассмотреть двух идиотов, которые стояли голыми среди бела дня на виду у всего поселка, хлопая себя по бокам и говоря "эх" и "ух".

Подойдя вплотную, он внимательно осмотрел нас со всех сторон. В лице его появилась догадка.

- А-а-а, так это вы из Города-героя? - радостно сказал он.

- Да, это мы, - согласились мы. - Вот, купаемся.

- А, ну, тогда понятно, - сказал мужик и пошел обратно.

- Что-то мы долго сохнем, - сказал Майк. - Давай, что ли, оботремся.

- Да, - кивнул я. - По-моему, мы немного в мазуте.

- Да, похоже на то.

Мы не спеша обтерлись футболками и, не спеша, оделись.

До клуба шли босиком. По металлолому и по колючим шишкам.

Граждане, не купайтесь в нетрезвом состоянии! От плавания разгоняется кровь с разбавленным в ней алкоголем, и алкоголь начинает форсированно действовать на организм, что, в последствии, оказывается большой неожиданностью.

Следующая сцена - уже в кабинете т.Пина. В ней уже присутствует Володенька. А откуда Володенька взялся? Ведь не было же его. И в клуб мы с Майком пришли прямо от реки. Сколько неразгаданных тайн, однако, ожидает нас на жизненном пути (выражаясь поэтически)!

И еще. Чью водку мы пили с т.Пином? Нашу или его? И вообще, сколько же всего было выпито за весь этот долгий и трудный день? И когда грибы собирали? До дождика или после? Днем или ночью?

Расставшись с т.Пином и выйдя из клуба, мы обнаружили, что поселок имени Ж.. накрыт ночным мраком. Накрапывало.

Вот еще загадка: как мы дошли до сарая? Вернее, не до сарая, а до огромной ямы в виде воронки, обнаруженную нами на склоне недалеко от сарая? Впрочем, тут, скорее всего, заслуга Володеньки. Во-первых, зря, что ли, он мастер спорта по стрельбе из лука, во-вторых, он угостился в общей сложности меньше нас, потому как сначала держался, и, в-третьих, он не купался в реке. Вот поэтому, видимо, он и нашел дорогу. По звездам ли, или по тусклым желтым лампочкам на редких столбах... И поэтому же он не шел в обнимку с Майком и не орал с ним хором на все окрестные леса куплеты про "прекрасную шестнадцатилетнюю" дурным голосом и не на родном языке, и ему не казалось, что он на Марсе и пора лететь обратно на Землю.

Неизвестно, который был час, но нам не встретился ни один житель поселка. Конечно, людей можно понять. В самом деле, когда по улице идут, шатаясь, в обнимку пьяные, и орут вместо "бывали дни веселые" или, скажем, "темная ночь", что-то непонятное и совершенно не по-русски, неизвестно, что от таких можно ожидать.

Последнее, что я помню, это лежу я на дне ямы. Рядом костер горит, Майк шевелится. Володеньки нет, он к родственникам послан, грибы наши жарить.

А с неба крупные капли падают. Дождик идет. Теплый и маслянистый.

А затем сознание покидает меня, и я растворяюсь в темноте ночи. Дождливой, а потому - сырой.

* * *

5. Утро следующего дня было серого цвета...

...Кто из нас был прав, так и осталось загадкой.

Утро следующего дня было серого цвета. Оно было дождливым и ветреным.

Я открыл глаза и обнаружил, что нахожусь в сарае и лежу на спинке дивана, накрытый бушлатом. Перед моим лицом стояла алюминиевая миска. Из миски на меня смотрели огурцы, вареная картошка и жареные грибы, покрытые проявившимся на холоде свиным жиром.

Напротив просыпался Майк. Володенька, как спортсмен, спал наверху, на жердочке.

Майк приподнялся на своем ложе, я посмотрел на него и подумал, что выгляжу, вероятно, не лучше. Я хотел об этом сказать, но не смог, отчего удивился и закрыл рот. Майк пошарил где-то за собой у стенки и извлек на свет... почти полную бутыль "Гымзы"!

- О!!! - сказал я.

- Да, - согласился Майк.

- "Гымзу" пьете? - раздался сверху голос, и Володенька спорхнул с жердочки, правда, не так бодро и весело, как ему хотелось бы.

- Как это удачно вышло, что мы не выпили вчера "Гымзу", - заметил я. - Однако когда же это мы ели грибы? Что-то не помню.

- А ты и не ел, - сказал Володенька. - Ты спал.

- А как же я до сарая дошел, коли спал?

- А ты и не шел, - сказал Майк. - Тебя донесли.