Незаконная комета. Варлам Шаламов: опыт медленного чтения - [107]
Парадоксальным образом общий результат этой словарной работы, вероятно, можно уподобить первому солженицынскому изобретению – слову «зэк», вытеснившему более аутентичные и более точные термины, ибо именно его ждали «язык и история».
Наиболее востребованным пространством для разговора о лагере, революции и советской истории оказалось – кто бы мог подумать – пространство идеологии, истории-какой-она-должна-быть, фактически – пространство мифа.
Впервые: Новое литературное обозрение. 2014. № 126. С. 289–305.
Kukulin 2011 – Kukulin I. A prolonged revanche: Solzhenitsyn and Eisenstein // Studies in Russian and Soviet Cinema. 2011. Vol. 5. № 1. P. 73–101.
Вайль, Генис 1998 – Вайль П., Генис А. 60-е: мир советского человека. М.: Новое литературное обозрение, 1998.
Власть и художественная интеллигенция 1999 – Власть и художественная интеллигенция: Документы ЦК РКП(б) – ВКП(б), ВЧК – ОГПУ – НКВД о культурной политике. 1917–1953. М., 1999.
Леви 2010 – Леви П. Канувшие и спасенные. М.: Новое издательство, 2010.
Нива 2009 – Нива Ж. О двух подвигах Солженицына // Звезда. 2009. № 6.
Росси 1991 – Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. М.: Просвет, 1991. http://www.memorial.krsk.ru/Articles/Rossi/g.htm.
Руднев 1999 – Руднев В. Поэтика деперсонализации // Логос. 1999. № 11/12. С. 55–63.
Сараскина 2008 – Сараскина Л. Александр Солженицын. М., 2008.
Солженицын 1995 – Солженицын А. И. Радиоинтервью к 20-летию выхода «Одного дня Ивана Денисовича» для Би-би-си // Звезда. 1995. № 11. C. 3–7.
Солженицын 1999 – Солженицын А. И. С Варламом Шаламовым // Новый мир. 1999. № 4. C. 163–169.
Солженицын 2000 – Русский словарь языкового расширения / Сост. А. И. Солженицын. 3-е изд. М., 2000.
Солженицын 2006 – Солженицын А. И. Собрание сочинений: В 30 т. М.: Время, 2006.
Сталин 2006 – Сталин И. В. Сочинения. Тверь, 2006. Т. 18..
Тарковский 2002 – Андрей Тарковский: Архивы, документы, воспоминания / Сост. П. Д. Волков. М., 2002.
Толстой 1962 – Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. М., 1962. Т. 5.
Хёйзинга 2009 – Хёйзинга Й. Культура Нидерландов в XVII веке. Эразм. Избранные письма. Рисунки. СПб., 2009. С. 535.
Чуковский 2001 – Чуковский К. И. Высокое искусство // Чуковский К. И. Собрание сочинений: В 15 т. М., 2001. Т. 3.
Глава IV. «Сквозь темное стекло»…
Вишерский антироман как неопознанный объект
Но дом Горгон находит Муза,И – безоружная – войдет,И поглядит в глаза Медузе,Окаменеет – и умрет.В. Шаламов
Запись «Вишера. Антироман» впервые появляется в записных книжках В. Шаламова в ноябре 1970 года. Закончена работа была, видимо, весной 1971-го – это установлено Михаилом Михеевым по дневнику Гладкова, который в то время общался с Шаламовым (Михеев 2016: 107).
Беловой вариант состоит из 18 очерков разной длины, повествующих о первом лагерном опыте автора в ранних тридцатых, о лагерных обычаях, встреченных людях – заключенных и чекистах, и из примыкающего рассказа о событиях уже 1937 года – «Бутырская тюрьма».
Говорить о шаламовской «Вишере» – значит говорить о неудаче.
В отличие от «Колымских рассказов», производящих безусловное впечатление даже на тех, кто не способен – или не желает – оценить художественную природу этого впечатления, в отличие от «Очерков преступного мира», до сих пор служащих аргументом в спорах о социальной истории страны, в отличие от стихов, произведение со странным названием «Вишера. Антироман» существует на периферии творчества Шаламова. Довеском к «Колымским рассказам».
И не удивительно. Что предъявляет «Вишера» читателю?
1) Странную несвободу, неуверенность, несамостоятельность речи.
Повествователь «Колымских рассказов» в ошеломляющей степени владеет словом. Он знает все правила языка – и все закоулки этих правил – и умеет ими пользоваться, организуя ритм, играя со звуком, перефокусируя внимание читателя. В той же ошеломляющей степени он позволяет себе пренебрегать любыми правилами, если того требует задача, может даже оборвать слово на полуслове и написать «осенью мы еще рабо…» (1: 423), оставляя мысль там, где она заканчивается, а не там, где того требует грамматика. Собственно, одна из постоянных «линий напряжения» «Колымских рассказов» – это контраст между не поддающимся эстетизации (и осмыслению) предметом изложения и избыточной виртуозностью самого изложения. Но так дело обстоит в «Колымских рассказах». Рассказчик же «Вишеры» на всем протяжении повествования пребывает в жесткой зависимости от клише, правил, авторитетов, чужой речи. Чтобы описать происходящее с ним, он пользуется уже сказанными словами, ищет их. Когда не находит – явным образом не справляется с задачей.
Например, в «Последнем бою майора Пугачева», желая описать характерную особенность лагерной внешности, повествователь уронит аллитерированную фразу «улыбаясь трещинами голубого рта, показывая вырванные цингой зубы, местные жители отвечали наивным новичкам…» (1: 362). Заметим, что он при этом нарушит правила согласования, ибо голубой рот в единственном числе будет принадлежать местным жителям во множественном. В «Вишере» же рассказчик сможет использовать сходный образ, только опираясь на чужое слово: «„И кривятся в почернелых лицах голубые рты“ – это сказал про весенний этап Есенин» (4: 158).
