Незабываемое лето, или Женитьба полковника - [32]
Вирсавий Легонтович был несколько поражен признанием следователя. На память пришли слова гадалки и нотариуса о том, что и они — потомственные работники своих сфер деятельности. И теперь еще один — в третьем колене.
…Что они там, в своем Заозерске, совсем не имеют возможности выбрать другую, отличную от предков профессию?..
Задумавшись, он прикрыл глаза. Глеб слегка тронул его за плечо.
— С вами все в порядке?
— Что? Ах, да. Все нормально.
— Вы кому-нибудь говорили, что положили ценные вещи и деньги на хранение в сейф администрации?
— Нет. Зачем я буду об этом кому-то говорить?!
— На какую сумму вы оценили бы ваши ценные вещи?
Вирсавий Легонтович задумался, подсчитывая в уме:
— Полагаю, швейцарские часы и золотишко потянут тысяч на двести пятьдесят…
— Таким образом, сумма похищенного исчисляется в триста пятьдесят тысяч. Это считается крупной кражей, — подвел итог следователь. — Опишите свои действия сегодняшним вечером.
— Я вернулся из Заозерска и собрался на дискотеку, на студенческую базу, как раз расположенную на противоположном берегу озера.
— А почему именно туда? Что, ближе не нашлось?
— Между нами говоря… я… так сказать, люблю наслаждаться цветущей юностью, — и он с лукавой усмешкой подмигнул следователю. Эти слова больно хлестнули Глеба.
…Ты нисколько не изменился. Все тот же самодовольный, пресыщенный взгляд, который я видел там, на площади…
— Потом я зашел в кабинет администратора и отдал золотые запонки на хранение Алевтине Николаевне. Она положила все в мой пакет, хранящийся в сейфе, и мы вышли посидеть на террасе. Разумеется, мимо нас даже мышь не могла пробежать незамеченной. Посидели минут двадцать, затем я поехал исследовать дамское общество на противоположном берегу, но не прошло и десяти минут, как позвонила Алевтина Николаевна, и мне пришлось, увы, отказаться от перспектив сладкого вечера. Оказалось, что мои швейцарские часы, золотая печатка, золотые запонки и сто тысяч рублей — все пропало!
— Кто предложил идею поискать пропажу в номере Ксении?
Вирсавий Легонтович как будто задумался, затем театрально взмахнул руками и, хлопнув себя по лбу, изрек:
— Признаюсь, виноват. Не имел права врываться в чужой номер, но мы действовали исключительно…
— Мне не важно, как вы действовали. Итак, вы инициировали поиск в номере Ксении. Алевтина Николаевна открыла дверь номера?
— Да, и мы просматривали вещи Ксении, пока я не обнаружил в сумке, находящейся в шкафу, свой пакет.
— Вы случайно открыли эту сумку?
— Ну, да…
Ответ прозвучал неуверенно, глаза Вирсавия Легонтовича лихорадочно забегали. Глеб пристальным взглядом изучал отставного полковника. За время работы следователем он приобрел чутье, которое, как показывал опыт, действовало практически без сбоев. Вот и теперь это чутье неумолимо твердило следователю — этот человек что-то не договаривает. Его правый глаз в процессе дознания автоматически прищуривался и как бы прорезал насквозь. Этот взгляд — пристальный, изучающий, — обычно вынуждал подследственных сжаться, попытаться уйти в оборону, что удавалось далеко не всем. Глеб ловил момент истины — момент, когда он почти безошибочно понимал, виновен ли сидящий перед ним человек. Он неторопливо курил и, казалось, думал о своем, выжидая, когда подозреваемый ослабит оборону, чтобы загнать его в угол и обезоружить окончательно.
В процессе разговора с Вирсавием Легонтовичем у Глеба складывалось определенное мнение.
…Видно, что он чем-то обеспокоен, даже нервозен, надо будет приглядеться к нему…
— Пакет лежал на виду?
— Нет. Я его обнаружил на самом дне сумки.
— В номере были еще сумки?
— Кажется, да.
— Почему именно эту сумку вы стали проверять до дна?
Вирсавий Легонтович заметно стушевался, сделал неопределенный жест правой рукой и заметил:
— Не могу сказать.
— Какие вещи были в этой сумке?
— Нижнее женское белье, — резко выпалил Вирсавий Легонтович.
Они помолчали.
— Вы не обратили внимания, открыто ли было окно в номере?
— Нет, не обратил.
Они опять помолчали.
— Какие отношения у вас сложились с Ксенией?
Глеб заметил, как Вирсавий Легонтович вздрогнул и глаза его суетливо заметались по комнате.
— Да какие… а, впрочем, вы все равно узнаете… я пытался с ней закрутить… ну сами понимаете… отдых, расслабленность, а тут симпатичная молодая женщина. Но… она не ответила мне взаимностью…
— Хорошо. Пока вопросов не имею. Если что-нибудь вспомните, то сообщите.
Глеб встал и покинул номер. Выйдя в коридор, он ощутил беспокойство, близкое к тревоге, завладевшее его душой. Как будто стальным панцирем сжата грудь, хочется вдохнуть свежего воздуха, но не удается. Осознать причину этого он не мог, но то, что это чувство появилось именно после встречи и разговора с Вирсавием Легонтовичем, Глеб для себя определил окончательно.
Затем Глеб решил поговорить со сторожем и направился к вагончику. Кот Васька, покидавший незадолго перед этим вагончик Петровича по своим кошачьим делам, теперь возвращался назад, и его путь пересекся с путем Глеба. При виде неуклюже-кособокой фигуры, странно двигающейся и, на ходу, резко выбрасывающей вперед правую руку, кот ощутил необъяснимую тревогу и ускорил ход.
Гостевой дом «Приют горного странника» становится местом пересечения жизненных путей погруженного в творчество художника, одинокой женщины, нежно любящей друг друга немолодой пары хозяев гостевого дома, самобытного и эксцентричного старика, счастливой четы молодоженов. Происходит преступление… и за короткий промежуток времени у героев меняются взгляды на жизнь, рождаются и рушатся надежды…
«Первооснова любого детектива, даже спрятанного за рубрикой «психологический», — интрига, то гипнотическое воздействие на читателя, которое заставляет отложить все дела и дочитаться до сути и узнать, как автор расставил все точки над «и». Это дано не каждому пишущему, но этот дар заметен в его работах.А. Зайцев написал не только криминально-занимательную вещь, но и более интеллектуальную повесть «Остановившиеся часы», показав тем самым, что, оставаясь самим собой, он может использовать и другую манеру письма.
В самом начале нового века, а может быть и в конце старого (на самом деле все подряд путались в сроках наступления миллениума), Катя Малышева получила от бывшего компаньона Валентина поручение, точнее он попросил оказать ему платную любезность, а именно познакомиться с заслуженной старой дамой, на которую никто в агентстве «Аргус» не мог угодить. Катя без особой охоты взялась за дело, однако очень скоро оно стало усложняться. Водоворот событий увлек Катю за собой, а Валентину пришлось её искать в печальных сомнениях жива она или уже нет…
На юге Италии пропал девятилетний мальчик – вошел в школу и уже не вышел, словно испарился. Его мать в ужасе, учителя и родители обеспокоены – как такое могло произойти в крошечном городке, где все знают друг друга? Лола, известная журналистка криминальной программы, спешит на место происшествия и начинает собственное расследование. Она делает все возможное, чтобы пустить по ложному следу своих коллег, и уже готова дать в эфир скандальный репортаж и назвать имя убийцы… но тут выясняется, что местным жителям тоже есть что скрывать, а действительность страшней и запутанней любой гипотезы.
Когда судьба бросает в омут опасности, когда смерть заглядывает в глаза, когда приходится уповать только на бога… Позови! И он придет — надежный и верный друг, способный подставить плечо и отвести беду.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.