Нейрополитика - [24]

Третий мозг или рациональный ум, запечатлеется, когда ребенок начинает использовать предметы и задавать вопросы. Место имприта — отпечатка, девять гортанных мышц, которые используются в исследовании, классификации и воссоздании объектов окружающей среды. Все знания науки, искусства и разума базируются на этом фундаменте.

Самый быстрый способ перепрограммирования третьего мозга, отделение жертвы от тех, с кем он говорит на одном языке, используя символы и учения, поставив человека в ситуацию, где его обычные вербальные сигналы и физические навыки, используемые для выживания не годятся. Например, хорошо известен лучший способ выучить иностранный язык — жить с теми, кто говорит только на нем.

Нужно активировать первую схему выживания (пища, кров), замкнуть второй контур потребностей (безопасность, признание) и третьим замыканием необходимо овладеть новым языком.

И наоборот, пресловутый англичанин, одевавшийся на ужин каждый вечер, в своей одинокой хижине в тропических джунглях был не дурак. Он держал английский пузырь вокруг себя, постоянно подтверждая английскую реальность, и поэтому избежал погружения в реальность туземцев. Это не является необычным для человека, чтобы он превратился в коммуниста, живя с коммунистами, или если бы осужденный жил с осужденными.

На самом деле это требует тонкой неврологической инженерии, чтобы оставаться самим собой в таких условиях. Четвертый мозг или личность, активизируется и отпечатан в подростковом возрасте, когда сигнал ДНК начинает побуждать половой аппарат. Подросток становится недоуменным обладателем нового тела и новых нейронных цепей, подключенных к оргазму и яичкам, синтезирующим сперму. Опушение человека, как и любого млекопитающего, коренится в исступлении спаривания, каждый нейрон задыхается от сексуального восторга.

Внешние данные являются острой уязвимостью, как и первые сексуальные сигналы для включения подростковой нервной системы, они остаются неизменными всю жизнь и навсегда определяют сексуальную реальность человека. Мы не должны удивляться различным фетишам, которые так легко появляются повсюду в каждом обществе, сексуальный мозг безжалостно приручен и направлен на племенную производительность.

Социальное одобрение оргазма направлено на моногамию рода; оргазм, направленный на удовольствие осуждаем. На самом деле, мы можем точно сказать в какой период времени человек сформирован, отметив, какие фетиши заводят его: черные подвязки, выпивка, джаз. Можно определить целое поколение по групповому отпечатку — имприту, например, спальные мешки, Мик Джаггер, трава, узкие джинсы.

Когда Синатра поет в Лас Вегасе, поклонник с менопаузой игнорирует свои морщины и двойной подбородок, нейроны вспыхивают в ударе ноги и рефлективном восторге. Молодое поколение же недоумевает: «Что тот лысеющий старик может знать о сексе?». Не всегда одно поколение понимает сексуальные фетиши другого поколения.

Для промывателя мозгов важно понимать, что сексуальное поведение сильно зависит от социально — бытовой морали. Племя всегда окружает оплодотворение жесточайшими угрозами и насильственными табу до такой степени, что большинство людей даже не знают того, что слово мораль относится ко всему кроме сексуального табу. Везде в каждом обществе сексуальный мозг безжалостный домосед, направленный на племенную производительность.

Перепрограммирование сексуальных контуров, разрывает внутренние связи, позволяя создавать новые субкультуры и еретические сексуальные ценности. Импритинг — эротического мозга может быть более эффективным в промывке мозгов, но только в качестве дополнения к основному отбеливанию мозга из первой и второй схемы безопасности и статуса эго. Например, если бы Кинк (Cinque) изнасиловал Патти Херст в первую ночь ее плена, то она бы не вызывала отвращения общества.

Тем не менее, после того, как субъект посмотрел на промывку мозгов для биологической безопасности, физической поддержки, эмоционального определения реальности, то сексуальный соблазн может создать новый имприт — отпечаток в эротической сфере.

В целях поддержания реальности своего пузыря, нужно окружить себя племенной уверенностью. Большинство человеческого общения ошеломляюще примитивно и состоит из бесконечных вариаций на тему: «Я еще здесь. Ты все еще там?» (улей солидарности) и «ничего не изменилось» (дела в улье как обычно).

Изоляция первый шаг в промывании мозгов, она удаляет весь этот защитный пузырь. Когда объект больше не получает обратной связи: «Мы еще здесь и ничего не изменилось», отпечатки — имприты начинают исчезать.

В исследовании потерпевших кораблекрушение моряков, переживших длительную изоляцию, д-р Лилли отметил сильную застенчивость после того, как их спасли. Они буквально боялись человеческой беседы, иногда избегая ее неделями, потому что они знали, то о чем они скажут, может показаться безумным.

Когда человек направлен на повторное программирование биозащиты и поддержания эго, как младенец смотрит на своих родителей, любая идеология для третьего мозга может вызвать сильное впечатление уязвленных нейронов. В этой ситуации находится, безусловно, свободно — движимый мир йоги или мистики. Это занимает много времени, по крайней мере, для перепрограммирования имприта их социального пузыря.