Невыносимая жара - [74]

Нашарил рядом спинку дивана и оперся на нее.

— Ноа Пакстон, вы арестованы за убийство Мэтью Старра и Барбары Дирфилд. — Никки отвернулась от него и обратилась к Тарреллу и Каньеро. — Наденьте на него…

— «Пушка»! — в один голос воскликнули Тараканы. Таррелл и Каньеро потянулись к оружию.

Никки уже схватилась за свой пистолет. Но, развернувшись к Пакстону, она увидела направленное прямо на нее дуло.

— Он вытащил его из-под диванной подушки, — объяснил Таррелл.

— Бросьте оружие, Пакстон, — приказала Хит.

Она не стала отступать — наоборот, шагнула к преступнику, чтобы подобраться к нему ближе и обезоружить. Тот сделал два шага назад — теперь достать его было невозможно.

— Отойдите, — сказал он. — Я буду стрелять, буду. — Руки у него тряслись, и Никки испугалась, как бы он случайно не выстрелил, поэтому осталась на месте. К тому же за спиной у нее были Таррелл и Каньеро. Она знала, что если бросится на Пакстона, то шальная пуля может задеть одного из ее людей.

Она решила заставить Пакстона говорить, чтобы выиграть время.

— У вас ничего не получится, Ноа. Такое еще никому не удавалось.

— Вам же хуже будет, — подтвердил Каньеро.

— Не делайте глупостей, — добавил Таррелл.

— Молчать! — Пакстон сделал еще шаг назад, в сторону входной двери.

— Я знаю, чем вы сейчас заняты, — вы пытаетесь найти выход, но выхода нет. — Никки услышала за спиной тихие шаги, приглушенные ковром, — это детективы расходились в стороны, чтобы окружить Пакстона. Она продолжала говорить, отвлекая на себя его внимание. — Вы же должны понимать, что мы не одни — перед домом стоит патрульная машина, в вестибюле дежурят офицеры. Те же самые, что следили за вами сегодня утром после того, как Бакли вас сдал.

— Вы двое, стоять на месте! Клянусь, только пошевелитесь, и я буду стрелять.

— Делайте, как он говорит. — Хит развернулась лицом к детективам. — Слышите меня, ребята? Я серьезно.

Никки воспользовалась этим движением, чтобы незаметно для Пакстона вытащить свой пистолет из кобуры. Она опустила руку вдоль тела и плотно прижала оружие к бедру, затем снова повернулась к Пакстону. Тем временем он сделал еще шаг к выходу, Его свободная рука лежала на дверной ручке.

— Все назад.

Полицейские замерли на месте. Никки, сжимая в руке оружие, продолжала говорить.

— Вы же специалист по цифрам, верно? Подумайте — каковы ваши шансы выбраться отсюда?

— Заткнитесь, не мешайте мне думать.

— Ничего вы не думаете.

Рука его задрожала еще сильнее.

— А какая разница? Все равно я в дерьме.

— Но вы еще живы. Может, предоставите улаживать ваши дела адвокату, а не гробовщику?

Пакстон несколько секунд помолчал, шевеля губами, словно спорил сам с собой. И в тот момент, когда Никки подумала, что он решил вести себя как разумный человек, он рывком распахнул дверь. Она подняла пистолет, но Пакстон уже скрылся в коридоре.

Дальше все произошло очень быстро. Никки бросилась к тяжело хлопнувшей двери. За спиной она слышала шуршание пистолетов, которые вытаскивали из кобуры, топот, слова Таррелла, разговаривавшего по рации.

— Подозреваемый бежал, находится на шестом этаже. Он вооружен, повторяю, вооружен, у него пистолет. Мы преследуем его.

Хит прижалась спиной к стене, плечом касаясь дверного косяка, вскинула «зиг-зауэр» и приняла позицию «Треугольник».

— Прикройте, — приказала она.

Каньеро действовал точно как часы. Он опустился на одно колено, сжал «Smith & Wesson» в правой руке, левой взялся за ручку двери.

— По твоей команде, — сказал он.

Без малейшей паузы детектив Хит бесстрастно произнесла:

— Пошел.

Каньеро рванул на себя дверь и придержал ее. Никки шагнула в коридор, прижавшись спиной к косяку и целясь прямо перед собой. Замерла в боевой позиции, покачала головой и пробормотала:

— Черт…

Каньеро и Таррелл, которые выскочили из квартиры вслед за ней, тоже резко остановились.

Таррелл негромко произнес в микрофон:

— Всем подразделениям, у нас заложник.

Посреди коридора стоял Рук; Пакстон, обхватив его сзади за горло, приставил пистолет к его голове. Журналист робко посмотрел на Никки и промямлил:

— Теперь я думаю, что на самом деле это был Ноа.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Прекрати извиваться, — произнес Ноа Пакстон.

Рук хотел было повернуть голову, чтобы сказать что-то преступнику, но Пакстон сильнее нажал, и дуло пистолета оцарапало кожу Рука.

— Ой! Эй, полегче.

— Я сказал — стой спокойно, чтоб тебя!

— Делай, как он говорит, Рук. — Никки не опускала оружие, целясь в краешек тела Ноа Пакстона, видный из-за его живого щита. Ей не нужно было оборачиваться — она знала, что Таррелл и Каньеро у нее за спиной делают то же самое.

Рук состроил гримасу раскаяния и посмотрел на Никки, как мальчишка, который бейсбольной битой разбил люстру в гостиной.

— Я очень-очень извиняюсь.

— Рук, замолчи, — приказала Никки.

— Отныне я буду делать только то, что ты говоришь.

— Так начни прямо сейчас и заткнись.

— Хорошо. — Затем он сообразил, что продолжает болтать. — Упс, прошу прощения.

— Я хочу, чтобы вы все бросили оружие, — заявил Пакстон. — Все трое.

Хит не ответила «нет», потому что прямой отказ мог лишь разозлить его. Вместо этого она продолжала стоять, целясь в преступника, — это и был ее ответ. Она заговорила спокойным тоном: