Невинные дела. Роман - [62]

Когда адъютант доложил, что завод мятежниками очищен, генерал усмехнулся: «А вы и поверили? Ах вы, молодежь! Обычная ловушка! Просто они хотят усыпить нашу бдительность, а затем внезапно напасть». Адъютант высказал восторженное изумление проницательностью командира. Генерал приказал продвигаться к городу со всеми предосторожностями, ни в чем не отступая от требования полевого устава. Так началось генеральное наступление на Медиану под командованием генерал-профессора Ванденкенроа.

Согласно приказу главнокомандующего головной танк, ворвавшись на площадь, трижды ударил прямой наводкой по проходной конторе завода. Крыша небольшого здания рухнула и погребла под обломками единственную охрану - оставленных в конторе десятерых рабочих. Сквозь брешь рванулись танки, а за ними с победными криками устремились солдаты. Завод был пуст.

Эта победа и увенчала широкую грудь генерала Джемса-Арчибальда Ванденкенроа еще одним орденом «За доблесть».

Пушечный выстрел пробил брешь и в сознании Джона Джерарда. Так вот та помощь, которую оказал рабочим «свой парень» - президент Генри Бурман! Конечно, войска посланы с его ведома, а то и по его прямому приказу.

Последовавшее в тот же день сообщение о найденных в комнате Бейла секретных чертежах было нестерпимо глупо. Нетрудно найти все, что угодно, когда арестованный заперт в тюрьме! Пусть Бейл - коммунист, и он, Джерард, даже и теперь не во всем согласен с ним, но Бейл не иностранный шпион!

События, которые затем произошли с Джерардом, еще больше расширили брешь в его сознании. Для Джерарда забастовка была катастрофой, потому что приостановила его платежи за купленный дом. Один срок был и без того пропущен, так как пришлось оказать помощь брату, жившему в Томбире. В тяжелые времена кризиса младший брат Лео, чудом удержавшийся на заводе, помог Джону, и теперь делом чести для Джона было помочь младшему, когда он остался без работы. Джон надеялся наверстать упущенное; но забастовка перевернула все его расчеты: просроченным оказался и второй платеж.

Сердце у него неприятно заныло, когда почтальон вручил письмо, - на конверте он узнал фирменную марку: изображение уютного домика, на крыше которого на одной ноге стоял аист, а под изображением - надпись: «Братья Кайн-Дахью - земельные участки, мелкая и средняя недвижимость в рассрочку, льготные условия». Братья Кайн-Дахью свидетельствовали свое почтение господину Джерарду и имели честь напомнить, что господин Джерард дважды просрочил платежи за приобретенный участок и дом ь33 по Цветочной улице в г.Медиане. Братья Кайн-Дахью выражали надежду, что господин Джерард незамедлительно погасит задолженность. Братья Кайн-Дахью будут чрезвычайно огорчены, если этого не случится, так как это вынудит их, к великому прискорбию, обратиться к мерам, упомянутым в соглашении о покупке дома. Джерард отлично знал, что это за меры: братья Кайн-Дахью имели право получить дом обратно.

Другое письмо было из Томбира, от брата Лео. Джон в задумчивости вертел конверт в руках. Не хотелось его вскрывать: ничего хорошего отсюда ждать не приходилось.

Но Джон ошибся: Лео сообщал, что ему повезло - он работает, правда, временно и всего три раза в неделю. Но что поделать, теперь и это хорошо. Во всяком случае он уверен, что недели через три сумеет отдать брату часть долга.

Джон невесело усмехнулся. Через три недели! Ему деньги нужны сейчас. Да и разве такие деньги!

Лео сообщал о разных новостях. Одна поразила Джона. В Томбир прибывает Поезд Свободы, а с ним сам президент республики Бурман: он обратится к населению с речью. Ах, черт возьми, тот самый Бурман, которого совсем недавно он сдуру назвал «своим парнем»! Да, тогда президент сладко распевал о поддержке рабочих в борьбе против жадных промышленников. Вот она, его помощь! Спросить бы его, почему промышленник, получивший от правительства миллионную субсидию, морит голодом своих рабочих, почему войска, посланные президентом, расстреливают рабочих. Почему у честного рабочего оттягивают дом, за который он уплатил свои кровные, заработанные денежки? Ведь он платил аккуратно, платил бы и дальше, если бы Прукстер не принудил всех бастовать. Почему же собственность, кровную, заработанную, хотят отнять? И не коммунисты, нет, господин президент, заметьте, не коммунисты, а почтенные братья Кайн-Дахью. Солидные торговцы, у них, вероятно, касса ломится от денег, и они вполне могли бы подождать - ведь Джон Джерард никогда не обманывает. Да, вот именно, господин президент, почему все это?

А что ж, он и спросит… Да, черт возьми, спросит! Неужто испугается? Нет, он ездил в столицу, теперь поедет в Томбир, это рукой подать - спросит, прямо спросит… Пусть попробуют не пропустить… Он покажет газеты, личные фотографии… Да, вот они вдвоем сняты с президентом в трусиках, почти в обнимку, они ведь приятели (к черту такого приятеля). А не пропустят - тем лучше: он публично, прямо из толпы бросит обвинение президенту. Он всем покажет газеты, пусть смотрят, как он снимался с президентом, пусть читают, что говорил ему президент, пусть узнают, что это он назвал президента «своим парнем». Пусть же «свой парень» и отвечает, тут, при всех, пусть отвечает!