Невидимый Легион - [15]

Польхон действительно был всего-навсего матросом. Но он без угрызений совести предложил себя в качестве офицера, услышав, что набирается легион для экспедиции в пустыню. Польхон раздобыл себе фальшивые документы. Да маршал Подвинец и не особо ими интересовался, и матрос был принят на офицерскую должность. Польхон знал, что справится с трудностями. Маршировать и отдавать команды он умеет, а что касается знания пустыни, так ведь будет еще один, настоящий офицер, который что-нибудь да смыслит в подобных вещах, в случае чего, он-то и будет распоряжаться и делать что нужно.

В такую дьявольскую жару всегда хочется выпить. А вот и подходящее местечко, просто высший класс, может – кто знает? – повезет, и будет драка. Польхон зашел в кабачок. Драки не случилось, но его ожидало другое развлечение, ничуть не хуже. В пивной сидели без дела араб – чистильщик обуви, наемный убийца и два мага. Они тут же пригласили Польхона сыграть в картишки. Тот, не мучаясь сомнениями, присоединился к компании. Мистер Пиджин, секретарь графа Йолланда, выдал ему тысячу франков на экипаж. Да, видно, черт подсмотрел! То, что трое партнеров тоже оказались шулерами, еще полбеды – они прекрасно дополняли друг друга. Но, сдается, сама судьба воспротивилась новоиспеченному лейтенанту: через четверть часа он уже был без гроша в кармане.

– Ну вот, теперь мне осталось пойти и утопиться, – сказал Польхон в бешенстве, – вместе со своим свеженьким чином!

– Какого черта? – изумился один из магов.

– Я растранжирил казенные деньги. Проиграл все.

– Ну неужели это такая беда?

– Да, в общем-то, нет, но у меня было неплохое положение. Работа для настоящего джентльмена на длительное время. Как раз для меня. Можно было хорошо одеться, похвастаться да подраться. А теперь – баста! Тысяча чертей!

– А что надо было купить на эти деньги? – сочувственно поинтересовался наемный убийца.

– Средство передвижения. Любое. Чтобы один ненормальный англичанин, мой шеф, мог шататься по пустыне.

Чистильщик обуви задумчиво погладил подбородок.

– Есть! – радостно воскликнул он. – Пойдемте к господину Штрудлю. Он будет счастлив, а ты спасен. Было бы обидно, потеряй ты что-нибудь сверх тысячи франков. Ты отличный шулер, и еще неизвестно, кто бы выиграл, будь эта крапленая колода твоей. Мы поможем тебе.

– Верно, – согласился и маг. – Если уж мы выиграли тысячу франков, так надо чем-нибудь отплатить. Мы ставим тебе бутылку виски, дадим на карманные расходы, а господин Штрудль со своей телегой выручит тебя из беды.

Польхон растрогался до слез. Отличные ребята!

В дороге выяснилось, что господин Штрудль прибыл сюда после войны из Вены. Там он служил извозчиком, стоял на прекрасной улице Грабен со своим экипажем, в сером форменном цилиндре с номером. Герр Штрудль развозил по домам именитую имперскую знать. В Африку он попал из-за коварного поворота судьбы. Некий пьяный биржевик поспорил, что доедет на извозчике из Вены до Алжира. Это был сказочно богатый человек. Под действием винных паров он сел около Оперы в экипаж Штрудля и небрежно бросил: «Приятель, мне в Алжир, в гостиницу „Европа“.

Герр Штрудль все ехал и ехал. Биржевик попал в газеты. Герр Штрудль взволнованно считал километры. Такая удача большая редкость. В Африку они переправились на пароходе. И наконец коляска остановилась перед гостиницей «Европа». Тут биржевик заглянул в газеты и увидел, что на бирже царит паника.

Он – почти нищий!

Все его состояние находилось в кармане. Путешественник, словно уличный мальчишка-проказник, вошел в гостиницу и тут же удалился через другую дверь.

Только утром следующего дня герр Штрудль наконец понял, что его пассажир не выйдет из гостиницы. Тогда он сам вошел в здание и здесь узнал, что его надули. Все его состояние составляли десять австрийских шиллингов. Не исключено, что герру Штрудлю удалось бы вернуться домой, обратись он к кому-нибудь за помощью, но стыд и отчаяние удерживали его здесь.

С тех пор герр Штрудль жил в Африке. Только с течением времени перекочевал из Алжира в Марокко. Здесь бывший венский извозчик стал «тренером», как он это называл, у хозяина караван-сарая. Чистил, мыл и бил дромадеров. Его прежнее «такси» стояло рядом с мусорной кучей, на старые кожаные сиденья сваливали сено. Пятнадцатилетняя кляча грустила тут же, в конюшне, временами горько вздыхая. Подслеповатыми воспаленными глазами бедняжка тупо смотрела прямо перед собой, мечтала о Партере и Аусгартене и жевала паршивое африканское сено. Здесь же висело форменное серое пальто, цилиндр с кокардой и венским номером экипажа, панталоны и помятый плащ, в который герр Штрудль закутывался зимой, чтобы холодный ветер на мосту Райх не бросал в лицо пригоршни ледяных снежинок. Безусловно, о том же думал и Диндель, австрийский Росинант с полинявшими боками.

Герр Штрудль внимательно выслушал обратившихся к нему джентльменов. Он как раз вырезал шест, сидя в одной рубашке на мусорной куче. Шест предназначался для верблюжьей сбруи.

– И куда нужно отвезти этого сумасшедшего господина? – спросил герр Штрудль с сильным немецким акцентом.

– Через Сахару куда-то в Судан.