Невидимые империи [Тайные общества старого и нового времени на Западе] - [17]
Еще в средние века в союзы допускали представителей тогдашнего ученого мира, которые выступали в роли покровителей, а иногда и капелланов тайного общества. Среди них могли быть и еретики — катары или тамплиеры. Союзы не отказывали им в помощи, укрывали их, когда они стали подвергаться жестоким гонениям.
Союзы каменщиков были объединением строителей храмов. Весь мир представал перед ними как склад материалов и площадка для строительства. Целью союза, по мысли его участников, могло быть не только строительство материального храма из камня как места собрания верующих, но и работа по созданию вечного, духовного храма. В этом случае членами одного Братства выступали как те, кто участвовал в работе посредством своих рук, так и те, кто способствовал делу творческими усилиями своего духа. Глава организации как бы объединял всех, кто способствовал достижению цели физическим или умственным трудом. А труд этот казался им продолжением творения самого бога, осуществлением его целей, раскрытием в виде символов скрытых тайн природы, объединением того, что оказалось в мире разъединенным, и, напротив, разъединением того, что не должно было оставаться слитым воедино.
В рядах союзов оказывались и религиозные мистики, пытавшиеся перевести свои мечтания на язык таинственной каббалы или столь же загадочной алхимии (превращение свинца в золото рисовалось им как преображение человека, раба темных страстей, в подлинное подобие божье)>2. Впрочем, надо добавить, что соображения по поводу проникновения в эти союзы мистиков различного толка, высказываемые в новейшей исторической литературе, по большей части носят характер догадок, недостаточно подкрепленных точно установленными фактами. Да и трудно ожидать, что отыщутся безусловные свидетельства в источниках относительно такой особо тщательно скрывавшейся стороны деятельности секретных союзов.
Ложи каменщиков постепенно выделились из средневековых цехов как особые организации, отличные не только по своему назначению, но и по составу их участников. Еще во второй половине XVII в. в ряде мест в Англии и Шотландии утвердился обычай вступления в ложи людей, совершенно чуждых цеху и ремеслу. Среди них были представители дворянства и буржуазии. Многих привлекали в ложи мода, любопытство, интерес к красочному ритуалу заседаний, иногда тщеславное желание выступать патроном «братьев», стоявших ниже на социальной лестнице. Отсюда и возникло понятие наряду с «практическим масоном» (т. е. строителем, профессионально связанным с цехом) «духовный масон», занятый «нравственным строительством» и являющийся носителем тайных знаний.
Первое документально засвидетельствованное сообщение о вхождении в ложу непрофессионального каменщика, которым располагает наука, относится к июню 1600 г., когда в Шотландии в ряды масонов был принят лорд Джон Босуэлл, принадлежавший к одной из наиболее знатных дворянских фамилий Шотландии.
Любопытной фигурой раннего масонства (а, может быть, точнее — переходного от средневековых союзов к ордену, созданному в XVIII в.) был уже упоминавшийся Эшмол. Оксфордский ученый, он вел дневник, который позволяет установить, что уже в середине XVII в. существовал обычай принимать в ложи лиц, не являвшихся «практическими масонами», т. е. профессиональными строителями. Под 16 октября 1646 г. Эшмол записал: «Я стал франкмасоном в Уоррингтоне в Ланкашире в 4 ч 30 мин. пополудни». Под 10 марта 1682 г. в дневнике отмечено: «Я получил извещение о явке в ложу, заседание которой состоится завтра в доме масонов в Лондоне». Эшмол отправился на заседание около полуночи и был допущен, по его словам, в Ьратство франкмасонов. «Я был, — продолжает он, — среди них старшим членом Братства (минуло уже 35 лет со времени принятия меня…)». Эшмол был роялистом по своим политическим симпатиям.
Друг Эшмола, розенкрейцер Роберт Морей, был принят в 1641 г. в масонскую ложу в Эдинбурге. «Практическим масоном» был знаменитый архитектор короля Карла II Кристофер Врен. Небезынтересным фактом является то, что «принятым» масоном Эдинбургской ложи каменщиков был республиканский генерал Монк, который в 1660 г. стал главным организатором реставрации Стюартов.
Масонские ложи имели какую-то с трудом прослеживаемую, да и маловажную по сути дела связь со средневековыми цеховыми организациями рабочих-каменщиков в Англии и Шотландии. Отсюда возникла и форма организации, и система тайных знаков и символов, с помощью которых члены этих, по обычаю времени, секретных союзов могли узнавать друг друга, отличать мастера от простого подмастерья или ученика. Реальная предыстория ордена имеет мало общего с его легендарной родословной, возводимой к библейским временам.
… В Библии сказано: «И послал царь Соломон, и взял из Тира Хирама, сына одной вдовы из колена Неффалимова. Отец его, тирянин, был медник. Он владел способностию, искусством и умением выделывать всякие вещи из меди. И пришел он к царю Соломону, и производил у него всякие работы…
И поставил столбы к притвору храма; и поставил правый столб и дал ему имя Иахин, и поставил столб левый, а дал ему имя Воаз» (I Кн. царей, VII, 13–14, 21).
