Невидимые бои - [21]
В 1903 году семья Артузовых переехала в Новгородскую губернию. Здесь, в Боровичах, отец Артура арендовал имение помещика Аничкова, жившего в то время в Париже. У Артузова было тогда уже шестеро детей. В аничковском имении прятались революционеры, скрывавшиеся от жандармов. Там же хранилось оружие, типографское оборудование. Здесь находили временное убежище М. С. Кедров, будущий член Революционного военного совета Н. И. Подвойский и другие товарищи. Мать Артура, жена М. С. Кедрова и жена Н. И. Подвойского были родными сестрами.
Артур Артузов отличался необыкновенными способностями. Блестяще окончив Новгородскую классическую гимназию, Артур успешно учился в Петербургском политехническом институте. В 1916 году он получил диплом инженера-металлурга, но почти не работал по этой специальности. Богато одаренный от природы, он хорошо рисовал, любил музыку, неплохо пел, в совершенстве знал несколько европейских языков. Он мог стать художником, оперным певцом. Но ему не суждено было пойти по пути искусства. Дружба с Михаилом Сергеевичем Кедровым привела его вскоре после Великой Октябрьской революции 1917 года в стан революции. Революция одержала верх над музами.
В 1917 году М. С. Кедров вызвал Артура в Петроград с Урала, где он работал непродолжительное время на заводе. Под идейным влиянием М. С. Кедрова и Н. И. Подвойского он уже стал человеком, душой и телом преданным делу революции.
В июле 1918 года Артур вступает в Коммунистическую партию. Вместе с М. С. Кедровым он принимает деятельное участие в разгроме английских интервентов в Архангельске, в 1920 году возглавляет сложную контрразведывательную работу на фронте борьбы против белополяков.
Феликс Эдмундович Дзержинский высоко ценил Артузова, который вскоре становится одним из ведущих руководителей советской разведки. Он лично возглавляет многие операции по ликвидации белогвардейских, эсеровских, шпионских и террористических организаций… В 1937 году жизнь Артура Артузова трагически оборвалась.
Прекрасная жизнь революционера и разведчика Артура Христиановича Артузова — тема для большого романа. Но это дело будущего.
Перед тем как казнить Артузова, подручные Берия предъявили ему фантастическое обвинение в том, что он… швейцарский шпион (!). Они требовали, чтобы он выдал им «швейцарскую агентуру», якобы действовавшую на территории СССР.
И Игорь Кедров, и Артузов (они были двоюродными братьями) держались на следствии стойко, как и подобает коммунистам перед лицом врагов. Они наотрез отказались оговаривать кого бы то ни было, клеветать на товарищей. Провокаторы, обманным путем пролезшие в партию и органы безопасности, применили к ним весь арсенал недозволенных методов следствия. Но тщетно! Не добившись от честных чекистов ложных показаний, враги их уничтожили…
Вспоминая этих замечательных коммунистов и многих других чекистов, злодейски умерщвленных Ежовым, Абакумовым и Берия, Николай Борисов, как это ни парадоксально, с нетерпением ждал начала следствия. Он хотел скорее узнать, какие фантастические «обвинения» будут предъявлены ему. Светлые образы его друга Игоря Кедрова и Артура Артузова, стоявшие перед глазами, поддерживали его в эту горькую минуту. Николай решил: сделаю все возможное, чтобы выстоять, выдержать любые провокации врагов партии, как это сделали перед лицом смерти Кедров и Артузов.
Дожидаясь, когда полковнику надоест наконец спрягать французские глаголы, Николай уже не сомневался в том, что его уничтожат — независимо от того, как пойдет его следствие. Но у него ни на секунду не пропадала вера в то, что партия, созданная Лениным, в конце концов разберется с этими провокаторами, не может не разобраться. И сметет их с лица земли. А добрые имена отца и сына Кедровых, Артузовых отца и сына (младшего Артузова тоже репрессировали), отца и сына Борисовых, тысяч других преданных Родине коммунистов будут восстановлены перед родной партией. Их детям не придется стыдиться своих родителей. Их честь останется незапятнанной. Николай не сомневался, что так оно и будет, ибо история неумолима…
«Гражданин следователь»
Закончив наконец готовить уроки, «начальник» в полковничьих погонах поднял голову. Слегка улыбнувшись, как ему казалось тонко и проницательно, он важно произнес:
— Давайте знакомиться, Николай Михайлович. Я полковник Кутинцев Виктор Семенович, ваш следователь. Мне вы можете не представляться. Я знаю вас лучше, чем вы сами себя знаете. А главное — знаю о вас больше, чем вы сами.
Взволнованный Николай не понял тогда, каким убедительным саморазоблачением прозвучали эти слова. Это пришло ему в голову после, в камере, когда он обдумывал первую встречу с Кутинцевым.
— Товарищ Кутинцев… — начал было Николай. Но следователь жестко прервал его:
— Я вам не товарищ. Называйте меня «гражданин следователь».
— Это не имеет значения, — ответил Николай, — «гражданин» так «гражданин». Я протестую против незаконного ареста, против нарушения процессуального кодекса. Сегодня шестнадцатый день моего заключения в тюрьму. До сих пор мне не предъявлены какие-либо обвинения. Я требую встречи с прокурором, чтобы лично об этом ему сказать!
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.