Невидимки за работой - [6]

Тут в трактире чей-то голос прокричал несколько раз:

— Джентльмены, пора! Закрываем!

— Ага! — Чарлтон облегченно вздохнул и встал. — Конец мученьям! Теперь вот только поможем вытурить из трактира всех пьянчужек — и можно идти в усадьбу. Ну-ка, ребята, подсобите!

Все двинулись за ним в трактир. Там было человек десять посетителей, все пожилые или средних лет. Некоторые уже нетвердо держались на ногах, опирались о стойку, а один даже навалился на нее грудью, вытянув руки и уткнувшись лицом в лужицу пива. Двое, покачиваясь, стояли посреди комнаты и, положив друг другу голову на плечо, мрачно бубнили что-то. Несколько человек сидели, привалившись друг к другу, на скамье, а один лежал на полу.

— Это кто же такие? — спросил Халлес у Чарлтона. — тоже литераторы?

— Нет, нет, это настоящая деревенщина. Посмотрите, как они одеты.

На этих людях были приличные костюмы из магазина готового платья — видимо, купленные в соседнем городке.

— В такие дни, как сегодня, Гарстенг велит убирать их подальше, чтобы их не увидели наши гости. Им обеспечена бесплатная выпивка — пей сколько влезет, но с одним условием: до закрытия — из трактира ни шагу! Теперь надо их отсюда выставить… Ну, давайте!

— Что же, тащить их домой?

— Вот еще! Вытащим их через заднюю дверь — и пусть отсыпаются в сарае!

Когда это было проделано, вся литературная братия отправилась в усадьбу. Шли сначала по деревенской улице, потом по извилистой тропке, мимо двух-трех коттеджей, через речку и вверх по склону лесистого холма.

— Усадьба вон там, за теми деревьями, — пояснял Чарлтон Халлесу. — Она стоит среди парка, а за парком — поля. Вам тут понравится, вот увидите. Дом — настоящий образец величественной елизаветинской архитектуры, но в восемнадцатом веке был перестроен и расширен. А теперь тут и водопровод, и ванные комнаты, и электричество, и центральное отопление — все, что хотите. Покойный граф, отец нынешнего владельца, даже устроил под деревьями бассейн для плаванья. Воду туда накачивали из всех колодцев в имении. И при нем же здесь построена электрическая станция. Все машины установлены в безобразном кирпичном; здании за парком. Молите бога, чтобы окно вашей комнаты не выходило на ту сторону. Впрочем, к этому тарахтенью в конце концов привыкаешь, как к шуму мотора на пароходе.

Халлес, тащивший в гору свой чемодан, совсем запыхался и мог только время от времени мычать в знак того, что слушает внимательно. У него вертелось на языке множество вопросов, но он решил с ними повременить. Елизаветинское здание? Граф? Именье? Электрическая станция и водопровод? Писатели, разыгрывающие деревенских простаков? Куда он попал? И что делает в таком месте Артур Гарстенг? Уж он то не какой-нибудь жалкий литературный поденщик, которого нужда заставляет работать за других! А может он здесь главный начальник? Ведь по его приказу здешние «анонимы» устроили в деревне маскарад, который они явно считают чистейшим шутовством.

Они поднялись по откосу до самого верха, и там дорога пошла ровная, обсаженная деревьями, ветви которых, сплетаясь, образовали над ней свод. На каких-нибудь полкилометра дальше деревья расступились, и дорога привела к высоким чугунным воротам на массивных каменных столбах. На воротах красовался герб владельца — фигура какого-то геральдического зверя, держащего лапу на щите.

— Тут главный вход в парк, — пояснил Чарлтон. — Этими воротами все восхищаются.

Халлес залюбовался изящными чугунными завитками очень тонкой работы, которые окружали затейливую монограмму, сплетаясь в обдуманную путаницу цветов и бутонов.

— Все, что вы видите впереди, — это парк. Только из окон дома открывается вид на поля за усадьбой.

Чарлтон, любезно взяв на себя обязанности гида, описывал все с такой гордостью, словно это были его владения.

— А кому это все принадлежит? — спросил Халлес.

— Ну, я же вам говорил: графу.

Вы упоминали про какого-то графа, но не назвали его.

— Ну, это старый Крот.

— Кто-о?

— Крот. Лорд Крот. Пишется его фамилия Клигнанкорт, а мы для краткости называем его «Крот».

— Ага! — только и сказал Халлес.

А Чарлтон словоохотливо продолжал:

— Да, владелец этого обширного поместья — не кто иной, как Колин, семнадцатый граф Клигнанкорт.

Халлес только что хотел спросить: «А если так — какого же чёрта вы все тут околачиваетесь?», но в эту минуту за последним поворотом аллеи, огибавшей холм, перед ними возник графский дом; расположенный на склоне, на удачно выбранном месте высоко над парком, он производил внушительное впечатление. Центральный портик был увенчан невысоким фронтоном, а к стройному фасаду с обеих сторон примыкали угловые флигеля, которые дополняли общий архитектурный рисунок, не перегружая его.

Поднявшись по аллее в гору, писатели несколько минут подошли к дому. Чарлтон с улыбкой посмотрел на Халлеса.

— Ну как, хорош?

Халлес в ответ только головой кивнул.

II

В вестибюле их встретил мужчина без пиджака, в байковом переднике.

— Хэддл, — обратился к нему Чарлтон, — узнайте, пожалуйста, какую комнату отвели мистеру Халлесу, и проводите его туда.

Хэддл пошел справиться.

— Ну, а нам, деревенщине, надо снять наши доспехи и умыться. Мы скоро вернемся. Когда приведете себя в порядок, приходите сюда. Кто-нибудь поведет вас завтракать.