Невидимка. Фельдшер скорой – агент уголовного розыска - [38]
Иван отдал машину не насовсем, договорились с тестем, что тот будет забирать «четверку» в пятницу вечером, если сам Иван отвести маму и родственников на дачу не сможет.
Дежурства походили одно на другое. Май заканчивался. Столица не готовилась отметить завершение первого года на посту мэра Юрия Михайловича Лужкова, событие рядовое, причины для праздника не было.
Иван иногда ловил себя на мысли, что почему-то не скучает по Оксане. И вообще, вспоминает о ней, только когда звонит тестю, чтобы перекинуться парой слов из вежливости и осведомиться, нет ли писем? Не звонила ли она? И еще он попытался устыдиться, мол, что ж он за муж такой, но не получалось. Они не сорились до сих пор, но перед отъездом в деревню «жинка» вдруг стала капризничать, потребовав непременно от Ивана, чтобы тот освободил от дежурства день ее отъезда. А у него не вышло. В результате он ушел на сутки, не обняв и не поцеловав, как было принято в семье, а на следующий день еще и опоздал к поезду. В записках своих Оксана не поминала этого греха. Вообще ее послания походили на короткие формальные отчеты: «Остапчик хорошо кушает, набирает вес. Режутся зубки. Здоров. Целую, до встречи, твоя Оксана!».
Иван работал, слушал, запоминал. Как и приказал Москвичов, он старался носить с собой выданное спецсредство — плеер «Акай», но за несколько суточных дежурств ничего существенно важного услышать не удавалось.
Он, как выразилась Люся Шкребко, «сменил прикид», закупив «фирму», то есть модные вещички, штудировал в свободное время «Щит и меч». Несколько раз его вызывала Ма Бейкер на приступ астмы, и каждый раз события на вызове шли по привычному сценарию. Бакирова требовала ввести ей эуфиллин с корглюконом, но Иван начинал с гормонов, как это делал ЮАН. Правда, уже наученный опытом первого приезда, он на выезд к мамаше брал с собой бутылки с растворами соды, которые они с Люсей однажды утащили из реанимации «больнички». Люся довольная в машине целовала флакончики и радовалась как ребенок. А Иван отобрал у нее пару из десятка:
— Эти пусть останутся у меня, для Бакировой.
— Охота тебе переводить такой ценный продукт на эту жабу? — фыркнула Люся.
— Какая бы она ни была жаба, она больная, и раз уж мне доводится ей помогать, я хочу, чтобы помощь эта была эффективной. — Объяснил Иван.
— Да если бы ты знал, какая она, — проворчала Люся.
— А какая она? — не понял Иван. Он хотел сказать, что Бакирова инвалид, несчастный человек, в прошлом ведь тоже медик, так откуда у Люси это презрение? А если бы она сама так заболела? Но не стал. Не хотелось ссорится с напарницей. А еще он ждал, что Люся расскажет, чем она обижена на Ма Бейкер, но та молчала. Шкребко, обычно говорливая и веселая, вдруг помрачнела и продолжать разговор на тему Бакировой не захотела. Иван подумал, что может быть Люся, осознала свою неправоту? Ответа на эти вопросы он так и не дождался. Пошла работа на вызове, тема вроде бы забылась.
Иван не мог понять одного, странный пиетет в отношении Ма Бейкер на подстанции, как и крайняя неприязнь, высказанная и Сашкой Линдером в ее отношении и Люсей Шкребко — это все только потому, что она очень близкий человек для заведующего? Или есть какие-то более веские причины для нелюбви?
Иван вспомнил, что Сидорчук ему рассказывал, будто у Бакировой есть связи в криминальном мире и ЮАН именно через нее договорился с какой-то ОПГ, чтобы сотрудников подстанции не трогали наркоманы. Это было один раз, Сидорчук больше на эту тему разговор не заводил, а тормошить и расспрашивать его Иван считал опасным. То соображение, что сотрудники обязательно обсуждают эти темы в помещениях подстанции, навело Ивана на мысль, подкинуть полковнику идею нашпиговать подстанцию жучками. Но повода заказать встречу не появлялось, и он все также каждый вечер рапортовал «Для вас ничего не видел».
Ивану пришла в голову мысль во время одиночных дежурств, когда поговорить кроме водителя было не с кем, попытаться разговорить шоферов, и хоть что-то разузнать, что происходит на подстанции по их мнению. Они ведь все видят и слышат, а значит, что любые мухляжи особенно масштабные и связанные с ложными вызовами без их участия проходить не могут. А значит, велика вероятность, что кто-то из них с медиками в доле.
На подстанции появились новые водители. Этот состав не подконтролен заведующему, а значит, ЮАН как-то постарается отсекать их от особенно серьезной информации. Возможно, что сделает он это публично и открыто.
На утренней конференции ЮАН однажды произнес целую речь:
— Я хочу обратиться к женскому составу подстанции. Я понимаю, что у нас водители мужики серьезные и многие весьма состоятельны, и среди них есть холостые. Возможно даже, что кто-то из них видится нашим дамам выгодной партией, я не сомневаюсь даже в высоких чувствах. Но давайте не забывать главного, мы не «одного поля ягоды», и им не зачем знать наши проблемы, как нам вряд ли будут интересны их проблемы. Мы не вмешиваемся в дела с километрами и бензином, им ни к чему знать наши дела с пациентами и наши заботы. Не болтайте. Особенно это касается женщин. Вступая в любовные отношения, пожалуйста, не делитесь с ними информацией, которую мы считаем медицинской тайной. Им не нужно знать о проблемах наших постоянных пациентов, не обсуждайте их при водителях. Ведь все это потом утекает в город. И мы негативом в отношении контингента больных сами себе портим репутацию. Мы сейчас стали намного менее уважаемы, чем это было при Советском Союзе. И я вижу причину только в нашей, точнее вашей болтливости.
Чума, опустошавшая в Средневековье города и страны, пришла в Москву. Как оказалась здесь смертоносная инфекция? Возможно, это диверсия? Молодой врач Наталья Евдокимова и аналитик ФСБ Олег Пичугин пытаются распутать этот клубок и спасти мегаполис. А чума уже шагает по улицам, и в опасности оказывается каждый.
К сожалению, никто из нас не застрахован от случаев, требующих срочной медицинской помощи. Важно, чтобы она была квалифицированной, а главное, своевременной, ведь часто люди гибнут до приезда «Скорой помощи». Иногда это предопределено, иногда решающим оказывается время доезда. Бывает так, что человек нуждался в помощи, и рядом было немало людей, способных ее оказать, и сама по себе она ничего сложного не представляла, но никто не знал, что делать и чем помочь. И действительно, минут на пять бы пораньше – и кто знает, может, у пострадавшего или больного был бы шанс выжить.Врач неотложной помощи Андрей Звонков написал уникальную книгу, содержащую несложные приемы и правила оказания помощи, которые помогут вам сориентироваться в критической ситуации.
Представьте: вы пришли в поликлинику и врач говорит: «Сдайте-ка, голубчик, кровь, мочу и сделайте рентген грудной клетки». Вы привычно вручили баночку с мочой и бесстрашно пожертвовали палец для взятия крови. Спустя день-два вы заглянули за ответом – и вот уже держите в руках бланк с непонятными циферками. Приносите бланк доктору, он, мельком глянув, говорит: «Все нормально…» – и вклеивает бумажку в карту. Теперь можно забыть о том, что вы всего сутки назад с трепетом в сердце ждали, когда стилет пронзит безымянный палец и рубиновая капля упадет на предметное стеклышко.
Расхожая фраза: «Словом можно ранить или убить». Врач скорой помощи Виктор Носов, как и любой медик, знал ее истинность. Но не мог допустить иного толкования, чем прямое словесное воздействие на психику. А какую энергетику несет необдуманное слово? Или сказанное в гневе?.. Любовь Виктора Носова и Вилены, яркие искорки счастливых эпизодов жизни вспыхнули и сгорели в незримой страшной битве родных людей. За что? Да ни за что! И любят и ненавидят – слепо. Жить злом и совершать зло легко, но однажды придет воздаяние.
«Год 1966-й. Окраина Москвы. Шестилетний пацан в сатиновой клетчатой рубашке и шортах сидит на заборе и смотрит на противоположную сторону улицы. Туда, где парк. Это действительно парк, хотя для меня он был лесом. «Лианозовский парк культуры и отдыха». Он и сейчас есть. Он изрядно поредел, оброс аттракционами, в нем проложили асфальтовые дорожки, поставили множество киосков и палаток… и теперь его видно насквозь. А тогда это было культовое место, где мы играли в войну, в лапту, в футбол, которое исколесил я на «Орленке» вдоль и поперек.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.