Невезение - [59]

Тоцци смотрел на океан, ветер обдувал лицо. Так он и сделает. Он все расскажет Вэл. Она слишком хороша, чтобы потерять ее. Он круто развернулся и зашагал обратно к дому.

* * *

«Оставь этот вздор. Трам-та-та, та-та-та, та-та...» И так всю ночь. Хотя саксофон Чарли Паркера звучал все громче и громче, по мере того как Сэл поднимался по лестнице, он никак не мог отделаться от этого дурацкого мотивчика. Его напевала Сидни всю ночь напролет, когда приводила его сюда. Даже уже кончая, Господи Боже мой, она продолжала мурлыкать его. Чертова потаскушка. Наверно, приводила сюда и Томаззо. Та же спальня и все прочее, тот же лиловый бассейн с ванной. И пела ему «Оставь этот вздор». Сумасшедшая стерва.

Сапоги громко стучали по деревянному паркету в коридоре, но саксофон надрывался так, что едва ли кто-то мог слышать его шаги. Он заглянул в спальню. Смятые простыни, одежда Томаззо висит на стуле, на полу лифчик и трусики. Может, это Сидни плещется с ним в ванной. Тогда он пристрелит обоих. Недурная мысль, но он знал, что Сидни всю неделю развлекается в Нью-Йорке на своей лиловой яхте. Наверно, приволок сюда какую-нибудь шлюшку, чтобы не скучать, отсиживаясь тут. Очень некстати. Придется пришить и ее.

Он снял предохранитель с затвора и вошел в комнату, осторожно ступая по ковру с таким рисунком, будто кто-то вылил на него целый галлон краски. Остановился, когда музыка неожиданно смолкла. Слышалось только громкое бульканье воды в бассейне. Он решил переждать, пока не зазвучит следующая мелодия. Нацелил дуло пистолета на дверь ванной на случай, если кто-то вдруг выйдет оттуда. Музыка снова зазвучала. Он знал эту пьесу. Она была у него на пластинке. Это были «Ночи в Тунисе».

Он подкрался к двери ванной и заглянул туда. Ритмичные звуки трубы резонировали, отражаясь от лиловых стен. Вода бурлила и булькала. За пенящимися брызгами он не мог разглядеть тело. Он видел только дурацкую серую шляпу на голове Томаззо, опирающейся о борт бассейна. Идиот проклятый. Сидит в воде, напялив шляпу. Чего ради? Чтобы покрасоваться перед своей девкой? Сэл снова оглядел спальню. А где же девка? Потом пожал плечами. Да пошла она к черту. Для начала надо разобраться с Томаззо.

Он нацелил дуло пистолета прямо на шляпу а-ля Дик Трейси.

– Эй, Томаззо!

Ему пришлось прокричать еще раз погромче, музыка заглушала все.

– Томаззо! Проснись!

Голова повернулась, и он увидел лицо под широкими полями. Черт! Это был не Томаззо. Это была блондинка, которую он видел тем вечером в квартире Томаззо. Вот дерьмо.

– Какого черта вы... – начала она и вдруг увидела пистолет. Глаза ее перебегали с дула пистолета на его лицо и обратно.

– Отвернись! – заорал он.

Но она не отвернулась. Словно окаменев, она таращилась на пистолет. Потом уставилась на него, и он увидел по ее глазам, что она припоминает, узнает его. Он вспомнил, как Томаззо знакомил их, говоря, что это его друг Клайд, Клайд Иммордино.

– Отвернись, говорят тебе!

Она не шелохнулась, и тут пистолет выстрелил словно сам по себе. Он даже не думал об этом, просто сделал то, что нужно было сделать. Выстрел прозвучал в ванной, как пушечный гром. Тело девушки дернулось вперед, потом ее голая спина показалась над водой. Он заметил сквозную рану справа, между шеей и плечом, ближе к позвоночнику. Не раздумывая, он выстрелил еще два раза. Тело дернулось, опустилось под воду и снова всплыло, точно айсберг, покачиваясь в ритм соло на трубе. «Ночи в Тунисе», Диззи Гиллеспи.

Томаззо. Куда, на хрен, он подевался? Сэл повернулся и вошел в спальню с пистолетом в руке, ожидая, что Томаззо вот-вот ворвется сюда. Но никого не было. Куда же он, на хрен...

И вдруг он услышал звук трубы, но это был не Диззи Гиллеспи. Труба ревела, подобно морской сирене. Ту-у! Ту-у! Ту-у! Скорей! Скорей! Скорей! Он взглянул в окно напротив кровати. Ту-у! Ту-у! Ту-у! Скорей, поспеши! Он увидел шхуну, потом увидел вертолет сотнях в трех ярдов от берега. Береговая инспекция. Вертолет приближался, чтобы отогнать шхуну подальше от берега. Или задержать ее для проверки на наркотики. Суки! Где этот хренов Томаззо, дерьмо собачье?

Он выбежал из спальни – сапоги бухали по паркету, – бросился вниз по лестнице, все еще надеясь, что увидит наглую рожу Томаззо и размажет его мозги по стене. Он больше не слышал ни Чарли Паркера, ни Диззи Гиллеспи. Только сирена ревела со шхуны. Ту-у! Ту-у! Ту-у! Скорей! Не теряй ни секунды!

Тоцци был еще довольно далеко от дома, когда вертолет подлетел сзади и прошел прямо у него над головой. Прищурившись, он следил за ним, шагая по глубокому песку. Он увидел, как вертолет завис над рыбацкой шхуной. Шхуна стояла очень близко от берега. Что там у них такое? – подумал он.

Он поглядел на дом и понял, что вертолет и шхуна находятся прямо напротив него. Они разбудят Вэл, подумал он. Затем он заметил парня, что было мочи мчащегося к воде. Огромный парень скакал по воде, точно конь, направляясь к шхуне. На нем были длинные резиновые сапоги с отворотами до подмышек. Тоцци услышал, как с вертолета что-то кричат шхуне, но не смог разобрать что именно. Береговая инспекция, верно, материла их за стоянку слишком близко у берега. Валери, должно быть, глядит в окно, не понимая, что случилось...