Невесты Тумана - [21]

— Слышь, а эт точно коняка? Камень быстрее бы спёкся. А я шамать хочу…

Огромная фигура промолчала, меланхолично переворачивая вертел.

— Ды ну тебя! Щас кашло себе забадяжу, а ты сиди и жди, как дурак, когда эта коняка спечётся…

Фигура в доспехах, не прекращая ворчать себе под нос, взяла котелок и пошла сквозь кусты к пологому берегу реки. Подойдя к воде и зачерпнув воды, развернулась было назад, но вдруг прислушалась. Со стороны реки доносилось конское ржание и чей-то крик. Вскоре показались и источники странных звуков: на середине реки барахтался конь, за которого хваталась чья-то тонкая рука. Котелок упал на прибрежную глину.

— Ёшкин корень! Гы-Гы-ы-ы! Сюда-а-а! Бего-о-о-о-ом, мать тую в дышло!!!

Огромная фигура, треща кустами, вскоре появилась. Без дальнейших указаний вошла в воду. Когда вода дошла громадине до груди, конь был уже рядом. Подхватив несостоявшихся утопленников в обе руки, великан побрёл назад к берегу. Вскоре Граф заплескал копытами, почувствовав твёрдую поверхность. Великан поставил Геби на землю. Она подняла голову вверх, глянула на каменно-серое тело своего спасителя, потом обернулась к тому, который стоял рядом… Перед глазами поплыли круги, в ушах гулко застучало, звуки и краски исчезли из её сознания и, глухо застонав, Геби упала в обморок.

— Ё-ма-ё! Слышь, Гы-Гы, неси его до костра, а я конячку поведу.

Граф отряхнул гриву и теперь стоял, низко опустив голову, и трясся мелкой дрожью, поэтому не особо сопротивлялся тому, что его взяли за повод и повели к костру. Тот, кого называли Гы-Гы, подхватил на руки лёгкое тельце Геби, отнёс к костру и аккуратно положил на шкуры, которые уже достал из телеги тот, что был помельче. Вслед за шкурами из телеги он вынул тыквенную баклажку.

— Щас разотру, а то простынет. А как разотру, ещё и хлебнуть дам, эта дрянь и мёртвого из могилы подымет! Хе-хе! Тоже мне, купаться надумал, идиёт!

Откупорил, понюхал, крякнул довольно. Подошел к Геби. Пригляделся…

— Оп-па-на! Дык это ж баба! А ну, бегом, сымаем с неё шматьё!

Трис, по шею в воде, извивался между камней. Нога застряла намертво, как в капкане. Вдруг, с очередной накатившей волной, он почувствовал лёгкое движение застрявшей ноги. Он попробовал ещё… и тут его осенила догадка: вся его ошибка была в том, что он тянул ногу на себя, а надо было просто сильнее податься вперёд! Собрав последние силы, Трис просунул ногу дальше в каменную щель и… вырвался из западни! Вода легко подхватила его, и он быстро-быстро поплыл по течению туда, куда понесло и его спутников.

Геби закашлялась и разлепила глаза. Над ней стояли два существа, достойные того, чтоб привидеться в ночном кошмаре: тот, что высокий, был, словно высечен из камня. Тот, который в доспехах… Из-под шлема с забралом торчал свиной пятачок, да и сам он был похож на тощую, позеленевшую свинью, вставшую на задние ноги и закованную в железо. В руках… Нет, в лапах… В общем, в верхних конечностях, существо держало что-то круглое…

Её тело чесалось, горело огнём… но было тепло. Геби скосила глаза вниз, пошарила руками… Ой! Она была, в чём мать родила, а сверху закидана шкурами. От всего её тела несло чем-то резко пахнущим. Во рту был тот же препротивный привкус. Она испуганно, со слезящимися от страха глазами, сжалась под шкурой. Ей захотелось убежать… спрятаться… умереть…

— Вы… кто? — слабо пискнула она.

— А ты-то сама кто, и за каким хыром тебя в реку понесло?

— Я? Геби…

— Да не трясись ты так! Чё я, бабу голую никогда не видел?! — презрительно фыркнул тот, помельче. — Встать сама смогёшь? Во, давай, садись! — он дружелюбно указал на бревно возле костра. Геби, прижимая к телу шкуру, села на бревно, сжавшись в комок. Её вещи висели на краю телеги, возле костра, на котором что-то жарилось.

— Эт-то в-вы меня из в-воды в-вытащили? — спросила Геби, дрожа не столько от холода, сколько от страха.

— Угу. И конячка твоя цела, вона, стоит, сохнет. Я и его протёр!

— С-спасибо… А в-вы кто?

— Меня Воларк звать, а кореша моего, — кивнула зелёная свинья в сторону великана, — Гы-Гы. Да ты не гляди, что оно такое большущее и стрёмное. Оно всё понимает, но ни хрена сказать не могёт. Так что я за нас обоих треплюсь!

— Гы-Гы-ы-ы! — засмеялся тролль, и Геби поняла, почему его так звали. Каменная морда напомнила Геби их поселкового дурачка, у которого было такое же выражение лица — те же болтающиеся толстые губы, тот же приплюснутый широкий нос с мелкими и бестолковыми глазками по бокам. Только с разницей в размерах. Не говоря уже об общем росте. На нём были кожаные штаны до колен, целая связка различных амулетов, а шею и запястья украшали огромный кожаный ошейник и браслеты, утыканные шипами.

— Но ведь… Вы… извините, ведь вы — не люди? — робко и осторожно спросила Геби.

— Ты чё? Ещё чё! Он — каменный тролль, а я гоблин!

— Тролль…гоб… — всхлипнула Геби и залилась горючими слезами: — Господи, где я?! Куда я попала?!

— Добро пожаловать в Большой Лес, детка…

Вожак стаи принюхался к ветру: запах лошадиного пота щекотал ноздри и перебивал даже дым от человеческого костра. Тихо прокравшись вперёд и спрятавшись в траве, он различил две фигуры и коня. У коня были раны, вожак тоже это понял. Это была лёгкая добыча! Он знал, что те, которые ходят на задних лапах, носят с собой упругие ветки, которыми могут убивать, но если их так мало, а лошадь только одна, и то раненая, его стая их легко одолеет и они смогут сегодня поживиться. Солнце садилось, скоро совсем стемнеет. Это будет их час!